— Видеть лучшее? А ты уверена, что оно в нем есть?

— Ты... Ты...

— Стой, Лиз, не надо ссориться, я лишь хотела...

— Что ты хотела? Что?

— Я... — начала было говорить Инга, но Лиза ее снова прервала.

— Что значит «не надо ссориться»? Это я ссорюсь? Я тебе, как подруге, а ты!

Лиза быстро спрыгнула с подоконника и направилась к выходу. Но дойти до двери не успела — в уборную прямо-таки влетела директриса.

— Чем это вы тут занимаетесь? — визгливо проговорила она. — Курите небось?

— Что? — малость опешила от такого напора Лиза.

— Марина Петровна, мы не ку... — начала оправдываться Инга.

— Я же чувствую, тут дымом пахнет!

Девушки растерянно молчали.

— Пахнет! Да еще как! А теперь быстро в мой кабинет!

Подругам ничего не оставалось, как подчиниться. Когда они выходили из туалета вслед за директрисой, Ляпина тихонько спросила:

— Ну что, покурили?

И вся гоп-компания так и прыснула со смеху.

Оставшуюся перемену «курильщицы» провели в кабинете директора, упражнявшейся в красноречии.

— Как вы могли! Игнатьева, Зверева! Ну ладно Игнатьева, она недавно перевелась, я ее не знаю, но ты, Зверева! Как ты могла! Как ты докатилась до такого!

— Марина Петровна, я не...

— Молчать! — прокричала Марина Петровна так, что уши заложило. — Не хочу ничего слушать! Девочки, ну вы же девочки! Вам не пристало курить! Вы отравляете свой организм! А вам же еще детей рожать! Вам должно быть стыдно! Ваши товарищи в туалет не могли зайти, столько там было дыма!

— Товарищи?

— Да! Что, уже не помните? Как мне сказала Олечка, увидев ее, вы сразу открыли окно! Вы же прекрасно знаете, что на территории школы курить запрещается. А что, если проверка? Да что с вами разговаривать! Значит, так. Я сегодня же сообщу вашим родителям. Пусть они принимают меры. Ну это ж надо! Чтобы две десятиклассницы...

На втором уроке Лиза сидела осунувшаяся и безмерно расстроенная. Ну как это так? Первая неделя в школе — и такие неприятности. А все из-за этой Ляпиной. Ведь ясно же, что она их оклеветала. И вдобавок Лиза поссорилась с Ингой. Только потому, что та высказала свою точку зрения. Лиза безумно сожалела о своей вспыльчивости. Ведь, в сущности, она догадывалась, что Инга примерно так и отреагирует.

Скосив глаза в сторону подруги, Лиза заметила, что та что-то быстро пишет на клочке бумаги. Когда она пододвинула к ней листок, Лиза прочла и просияла:

«SMILE!! Улыбайся, даже когда тебе грустно. Ведь кто-то может влюбиться в твою улыбку!»

Заметив ее улыбку, Инга облегченно вздохнула.

Дома Лизу встретила донельзя серьезная мама.

— Ма-ам, что-то случилось? — испуганно спросила она.

— Случилось, Елизавета. Раздевайся и проходи в гостиную. Я тебя жду.

О, «Елизавета» — это уже плохо. Так родители называли Лизу, когда случалось что-то очень важное и не-приятное.

— Мам, ну что?

— Лиза, ты КУРИШЬ???

— Я? — растерялась Игнатьева.

— Лиза, мне позвонила директор школы! Она вас застукала!

— Мам, ну это же неправда!

— Значит, директор врет?

— Мам, ну там целая история произошла...

— Я ничего не хочу слышать, Лизавета! Я верю, что ты просто оступилась! Но если это еще раз повторит-ся, если это хоть раз повторится, Лиза, я не знаю, что тогда будет! Тебе понятно?

— Да, мам. — Она решила не противоречить, ведь в некоторых случаях лучше промолчать.

— И еще, Лиз, отцу говорить ничего не будем. На первый раз. Ему знать необязательно.

— Спасибо. — За это Игнатьева действительно была благодарна: папа не выносил табачного дыма.

— Но меры я приму и сама: домашний арест. На неделю.

— Ну ма-ам!

— Я сказала! На неделю! Понятно?!

— Ага, — буркнула Лиза и удалилась в свою комнату.

— И ты не дослушала! — крикнула мама ей вдогонку. — Никакого Интернета до следующего понедельни-ка! Завтра же его отключат! Я уже позвонила провайдеру!

Здравствуй, дорогой дневник! Помнишь, я тебе рассказывала про закон подлости? Так вот, я его проверила на себе. По этому дурацкому закону я теперь наказана. И угораздило же меня толкнуть как раз ту самую девчонку, которую толкать не надо было ни в коем случае... блин. Представь себе, мой дорогой дневник, на меня (и на Ингу) сегодня наехала директриса. Мы сидели в туалете на подоконнике, и я рассказывала ей про Веню. Тут врывается эта разъяренная фурия с криком «Ах вы тут курите! Как вам не стыдно?! А ну марш ко мне в кабинет!»