Подобные мотивации и всё, что они порождают, имеет место постоянно быть на всех практически без исключения уровнях управленческих иерархий спецслужбы (равно, как и во всех прочих иерархиях, включая и самые «мирные» — конфессиональные и т. п.).

В ходе скрытых соперничеств такого рода вполне могут быть осознанно инициированы отдельные провалы операций спецслужб, которые могут быть затем использованы в качестве основания для замены «виновных» руководителей. Либо организованы и осуществлены спецслужбами акции по дискредитации политиков, государственных деятелей, региональных вельмож, чрезмерно активно продвигающих на руководящие должности в спецслужбах своих протеже.

Одной из сильнейших мотиваций для руководителей всех уровней иерархии спецслужб является необходимость поддерживать во взаимоотношениях с вышестоящим руководителем режим наибольшего благоприятствования, основанный на глубоком доверии, готовности оказать практически любую неформальную услугу личного характера, используя возможности возглавляемого структурного подразделения. Спектр «услуг» может быть весьма обширен: от помощи в добывании средств на строительство загородного дома, избавления родственника от уголовной ответственности, либо его впечатляющего трудоустройства, повышения по службе.

Но примерно в таких же взаимозависимостях (хотя и в менее выраженных формах и степенях) находятся практически все сотрудники спецслужб, обязательно имеющие каждый своего непосредственного начальника, обладающего и своим норовом, и своими пристрастиями, фобиями, нуждами. В целом это порождает в деятельности целой структуры постоянную составляющую неформального характера, суть которой — беспрерывно понемногу или существенно одалживаться у множества разнообразных должностных лиц и корпоративных управленцев.

Естественно, в обмен на свои услуги сразу или в виде отложенного обязательства: кому-то надо помочь решить проблему с правоохранителями, кому-то снять напряжение с собственным начальством, кого-то предупредить о грозящей (или вымышленной) опасности, от кого-то отвести угрозу сатисфакции с чей-то стороны и т. п.

Какой объём рабочего времени, какой ресурс служебных возможностей на это регулярно растрачивается, не поддаётся никакому исчислению. Но то, что немало — не вызывает никаких сомнений. И тем больше — чем в более бедном и необустроенном обществе пребывает личный состав спецслужб.

Но личные нужды и порождаемые ими мотивации бывают не только у разнообразных руководителей спецслужб на всех уровнях, но и у всего личного состава. Что вполне позволяет допустить, что служебное время и усердие сотрудников спецслужб, по крайней мере, поровну делится между «личным и должностным». При условном допущении, что личное достигается, по крайней мере, не в ущерб служебным, государственным интересам. Что, скорее всего, и действительно имеет место — чувство меры присуще практически всем нормальным людям в любых сферах жизнедеятельности социума.

Во многом благодаря именно такому мотивированному неслужебными интересами взаимодействию личного состава спецслужб с «широкими народными массами» наиболее значимых людей социума в изрядной мере смягчается, «очеловечивается» довольно неуютная и жёсткая для многих «работа» спецслужб.

Но не для всех — с кого особо нечего взять, к тем и нет снисхождения: надо же за счёт кого-то и положительную статистику служебных результатов формировать. Для тех, кто может стать потенциальным объектом внимания и воздействия спецслужб, пусть это послужит стимулом к тому, чтобы по жизни не погрязать в мечтаниях и приятных досугах, а карьеру или деньги делать (лучше — и то, и другое одновременно, тем более, что такое легко сочетается). По крайней мере, будет, что предложить любым карателям-экзекуторам при любом неблагоприятном раскладе жизненных обстоятельств — для умилостивления.

Кроме того, в жизнедеятельности практически всего личного состава спецслужб (как оперативного, так и вспомогательного, обслуживающего) неустранимо присутствуют мотивы служебного поведения, имеющие происхождение из служебного соперничества и связанного с этим противоборства сотрудников друг с другом. Протекающих, правда, в неявной, неоглашаемой форме, но всегда каким-то образом сказывающейся не только на «окраске», но и на содержании служебных процессов.

Несмотря на расхожее мнение о том, что естественная состязательность в целом полезна для жизнедеятельности социумов, в «командных играх» (а деятельность спецслужб как раз и относится к высшим, наиболее сложным их видам) «внутрикомандные» соперничества чаще всего только во вред. А потому особо не поощряемы, хотя и неустранимы.

В целом же подобные ущербы если и имеют место, то не носят заметного характера в силу одного весьма важного человеческого качества, особо развитого у людей достаточно образованных, а потому наиболее рациональных в практике межличностных отношений: осознанное и потому успешное следование житейскому принципу «худой мир лучше доброй ссоры». Хотя, возможно, многие при этом не знают закона деловой психологии, согласно которому в многосторонней сделке (случай командной игры), при строгом следовании разумным договорённостям, доход каждого участника равен или больше максимального выигрыша того, кто всех обхитрил в случае нечестного состязательного поведения «сторон».