– Пусть он в сортире резким будет, а не на льду… Договорились же – без силовых!.. Пацана покалечил, урод…

– Я сейчас тоже в лобовую с «бубновым» пойду!

– А играть кто будет?!

Сочнев вновь поднял глаза на табло. Третий период только начался, а команда осталась без основного забивающего игрока. К тому же они проигрывали одну шайбу, а без Моисеева шансов на победу почти не было. Если только вратарь «Северных» не уедет перекурить или пропустит «бабочку». Но тот пока не пускал, стоял уверенно и надежно. Да еще Чернакова удалили на пять минут. Совершенно не по делу. Придется перекраивать звенья.

– Миша, Олег, давайте на лед, – скомандовал Сочнев нападающим, – играем в два звена. Мужики, поборемся, поборемся…

– Тяжеловато, Паш. Уж не юниоры!..

– Водку надо меньше жрать и на тренировки ходить!

– А я водку не пью! Только коньяк…

Бороться было за что. На кону не какой-нибудь кубок ГУВД или переходящий картонный вымпел. Поездка в Монреаль на международный турнир полицейских команд по хоккею. Кто сегодня победит, тот и полетит за океан защищать честь питерской милиции. А что такое поездка в Канаду на целых две недели для рядового сотрудника? Да еще с женой? Да еще за чужой счет?! Мечта! Сказка! Халявная халява! Кто ж откажется? Даже кто на коньки встал второй раз в жизни. Здесь действительно главное – не победа, а именно участие. Пожить в Монреале, подышать импортным воздухом, попить местного пива и виски… Остаться, если понравится, и финансового убежища попросить. Мол, в отечественной милиции не платят ни фига. Спасите!..

И когда руководство отдало распоряжение подготовить пятнадцать достойных, умеющих обращаться с клюшкой, а не только с пивом, выяснилось, что в хоккей играют гораздо больше милиционеров, чем предполагалось. Только основных команд оказалось две. Одну спонсировал какой-то мясной магнат, сам в прошлом мент, вторую – другой филантроп, оплачивая лед, услуги тренера и накладные расходы. И играли бойцы не в дворовый хоккей. Некоторым когда-то довелось погонять шайбу и в командах мастеров, а тот же Моисеев окончил хоккейную школу «Спартака», но спортивной карьере предпочел милицейскую.

После Великого капиталистического переворота любительский хоккей держался в основном на энтузиастах – регулярного чемпионата города среди профсоюзных команд не проводилось. Хорошо хоть иногда разыгрывались различные кубки. Обе ментовские команды регулярно заявлялись в таких турнирах и выглядели вполне достойно.

Сборную солянку из двух команд решили не создавать. Возникнут обиды, начнутся интриги, стрельба, поножовщина, короче, ментовские войны. Будем проще: кто победит в честном открытом поединке, тот и полетит за океан. В случае ничьей – серия буллитов. Игру проводили на катке СКА, пригласив профессиональных судей и ведомственную прессу. Нагнали для массовки милицейских курсантов, закупили воздушные шарики и флажки. То есть хотели устроить спортивный праздник. Разумеется, пришли и болельщики, в основном родственники хоккеистов.

Но праздника не получалось. Праздник, это когда на ящик пива играют или на «ку-ка-ре-ку», а когда на Канаду… Тут уже праздник с синяками на руках. Чемпионат Японии по харакири и то спокойней.

Команды условно обозначили «Южными» и «Северными», как на армейских маневрах. Играть мог любой аттестованный сотрудник, любого возраста и любого уровня мастерства. Самым младшим у «Южных», как уже упоминалось, был Женя Моисеев – милиционер вневедомственной охраны, самым опытным – Паша Сочнев, сорокачетырехлетний следователь из следственного управления, в прошлом игравший за колпинский «Ижорец» – кузнецу кадров для питерского хоккея. Он и руководил игрой – своего тренера, в отличие от «Северных», у «Южных» не имелось.

Это, впрочем, не особо сказывалось на поединке: команды были примерно равны по мастерству. И разница в одну шайбу ни о чем не говорила – чистая невезуха. «Южные» усилили натиск, минута-другая – и все встанет на свои места. И тогда в ход пошли не совсем спортивные методы. Правда, не известно, по своей ли инициативе Щербина «сломал» Моисеева или получил тренерскую установку. Ведь в случае победы наставник тоже сможет посетить зал хоккейной славы в Канаде.

Примерно об этом же думал удаленный на пять минут Славка Чернаков, оперативник районного отдела по раскрытию убийств, крепкий невысокий мужик тридцати пяти лет от роду. Вернее, не думал, а просто мысленно матерился, поливая и вражеского тренера, и Щербину, и судью, вынесшего несправедливый приговор. Пять минут команда будет биться вчетвером, да еще и в два звена. Самое обидное – «Северные»-то остались в полном составе и получили неплохой шанс уйти в отрыв! А две шайбы при такой игре отыграть проблематично. Хоть полет на марсианский турнир пообещай… Он, конечно, команду подвел, но не анекдот же Щербине было рассказывать.

«Жаль, этого ловкача выперли, я б ему показал, как крюком размахивать… Договорились же по-людски играть…»

Слава снял шлем, старенькие, стертые до дыр краги, брошенным на скамье полотенцем вытер мокрое от пота лицо и короткий ежик волос. Мрачно уставился на поле. Судья уже выехал в круг, приглашая команды продолжить игру. Работник стадиона включил бодрую «Калинку», поднимая боевой дух игроков.

Вбрасывание. Треск клюшек. Рубка. «Нет, такой хоккей нам не нужен!» – сказал бы знаменитый комментатор. Нужен, нужен… После случившегося про джентльменский уговор можно забыть. Здесь уже не за Канаду битва, а за принципы. Тут мотивация посерьезней.

«Северные» вошли в зону, заняли осадные позиции, разыгрывая шайбу до верного. Времени хватит: пять минут – не две, можно не суетиться. Но «Южные» стойко держали оборону. В итоге защитнику атакующей стороны пришлось щелкнуть от линии. Витька Сапожников бросился под шайбу, прикрыв крагой лицо. Каучуковый снаряд попал в щиток на ноге и выскочил из зоны. Уф-ф-ф… Можно перевести дух!..

Слава облегченно выдохнул и бросил взгляд на табло. Еще четыре минуты держаться. А потом он покажет класс, благо отдохнет. Чернаков не играл в профессиональных клубах, но на коньках стоял с детства – хоккейная коробка была прямо под окнами родительского дома. Он подавал надежды, и знающие люди предлагали заняться спортом серьезно. После школы рубился за сборную техникума, но потом на некоторое время вынужден был повесить коньки на стену. Работа, семья, заботы… тут уж не до хоккея. Так, иногда катался с мальчишками в парке по замерзшему льду пруда. Коробка перед домом давно превратилась в заросший бурьяном пустырь, лед уже никто не заливал, а бортики растащили вороватые дачники.