Свернув за угол, я столкнулся с Данте. Это был мой лицейский товарищ, с которым мы уже много лет не виделись. Он засыпал меня вопросами обо мне, о других наших однокашниках. Потом Данте начал рассказывать о себе. Он сообщил, что недавно расстался с женой, что у него есть ребенок, и я выслушал подробный отчет о его сыне. Но все это время я шептал про себя адрес, проставленный на конверте.

Потом он продиктовал мне свой номер телефона и спросил:

— Ты ничего не заметил?

— А что я должен был заметить?

— Посмотри на мой номер… ты ничего не замечаешь?

— Нет.

— Это палиндром.

— Что?

— Это палиндром — перевертыш. У меня номер телефона в виде палиндрома. Его можно читать с начала и с конца. Как Адда, Анна, Отто. Видишь, как просто запомнить. Достаточно первых пяти цифр. А они очень простые, их нельзя забыть.

Я оставил ему свой номер, и мы попрощались. Увидев в своих руках телефон, я догадался, что могу воспользоваться его возможностями. Нажав на кнопку SMS-сообщений, я набрал адрес Микелы и зачем-то отправил его Сильвии. Было бы логично сохранить его в папке «отправленные сообщения», но я не подумал об этом.

Через две минуты Сильвия позвонила мне.

— Что за сообщение ты прислал?

— Это девушка из трамвая. Я сегодня разговаривал с ней. Мы вместе пили кофе.

— Наконец-то тебе хватило смелости пригласить ее!

— Да, верно… сегодня у меня хватило смелости пригласить ее, но она сказала, что завтра уезжает работать в Нью-Йорк. А то, что я послал тебе, это адрес ее нового офиса, я не знал, как его сохранить. Ты его запиши где-нибудь, а потом отдашь мне. Мы увидимся сегодня вечером?

— Сегодня тот самый день, поэтому мы не увидимся. Может быть, завтра?

— Давай завтра.

Я пошел на работу. По дороге мне поступило SМS-сообщение от Сильвии. Она переслала мне адрес, который я только что ей отправил. Очень умно. Хотя, вероятно, чокнутым все-таки был именно я.

В общем, как только я доберусь до работы, я его куда-нибудь запишу.

Так я и сделал.

В тот вечер, когда Микела отмечала свой отъезд, Сильвия не могла посидеть со мной, чтобы пролить бальзам на мои раны. «Сегодня тот самый день», — сказала она. «Тот самый день» — это первый день ее месячных, а поскольку у Сильвии загиб матки, то ей часто приходится отлеживаться в постели — боли были слишком сильны.

На тот момент мой роман с очаровательной спутницей из трамвая, скорее, уже подошел к своему завершению. Да, я подглядел адрес ее новой работы в Нью-Йорке, но я уже знал, какой конец уготован нашей истории. Со временем ее адрес потеряет для меня всякий интерес, и наш роман канет в Лету так же, как и большинство моих фантазий.

До разговора в баре Микела жила в моем воображении, и я представлял ее такой, какой мне хотелось ее видеть. Образ, который я вылепил, не соответствовал реальности, но, несмотря на это, Микела мне понравилась. За время короткой встречи она не развеяла мои фантазии, наоборот: когда ее взгляд погрузился в меня, я мгновенно испытал глубокое волнение.

Да, Микела мне определенно нравилась. Сейчас она мне нравилась даже больше, чем вначале. Обидно…

Я так и не понял, почему отказался от ее приглашения на вечеринку. Зачем-то соврал, сославшись на неотложные дела. Я даже хотел вернуться назад и сказать ей, что передумал, что обязательно приду, но было уже поздно. А потом меня задержал Данте.

Мысли о Микеле не отпускали меня весь день; известие о ее скором отъезде, приглашение на вечер, выражение ее лица, когда она говорила со мной, звук ее голоса…

После работы я пошел в торговый центр. Я всегда хожу в торговый центр, когда меня одолевает хандра или когда мне срочно требуется что-то обдумать. Иногда, правда, я выбираю прогулки по городу, но торговый центр все же предпочтительней. Игра под названием «купить — не купить» отвлекает от мрачных мыслей. Я кладу в тележку понравившиеся мне вещи, которые хотел бы иметь у себя дома. Эго приводит меня в хорошее настроение. Я кружу по торговому залу с безразмерной тележкой и складываю в нее все подряд: деревянные бруски, циркулярные пилы, телескопические удочки, велосипедные покрышки, туристические палатки, электробытовые приборы, банки с краской, упаковки с едой, костюм для велоспорта, роликовые коньки… Удовлетворив свои желания, я оставляю тележку в углу и ухожу из магазина Возможность подержать в руках все эти красивые, блестящие, хранящие запах новизны вещи доставляет мне огромное удовольствие. Забыл сказать, я обязательно беру канцтовары: мягкие резинки, тетради, ручки и карандаши, кисточки, пеналы — все это напоминает мне первые сборы в школу.

Пока я еще далеко от кассы, я ощущаю все эти вещи моими, я обладаю ими. Это очень сильное переживание. Я действительно наслаждаюсь. Я чувствую себя раскрепощенным. Потом радость от кратковременного — в пределах супермаркета — обладания понравившимися вещами сменяется чувством удовлетворения от того, что я не потратил ни пенни, воздержавшись от покупки.

В тот ветер я не купил чехлы для скутера, теннисную ракетку, две банки с мячами и детский велосипед со страховочными колесиками.

В секции детских товаров стояла очень красивая женщина, она выбирала игрушку для сына. Чтобы завязать разговор, я наплел ей, что хочу сделать сюрприз для дочки. Она и посоветовала мне купить велосипед.