В каюте Хикки раздраженно глотнул виски и плюхнулся в старенькое просиженное кресло. До девяти – времени докладов – оставалось почти полчаса. Он вонзил в приемную щель терминала один из дисков, врученных ему менеджером при вылете, и нетерпеливо заклацал сенсорами, отыскивая нужный том. Через несколько секунд на экране появилось загорелое лицо мужчины средних лет.

– Адриан Бакли, – прочел Хикки. – Ну уж да уж, конечно же. Ты такой же Бакли, как я балетмейстер. Но, черт возьми, кто же ты?

Мастер Бакли занимал в экипаже должность техника-механика двигательных систем. Хикки готов был поклясться, что видел это лицо на экранах – но кому оно принадлежало, вспомнить не мог. Одно он знал совершенно точно: под личиной механика-моториста скрывался тип, не раз проходивший по оперативным сводкам Службы Безопасности. Разумеется, в ориентировках он выглядел не так. Но Хикки еще не забыл то, чему его учили в Академии и хорошо умел смотреть сквозь грим и даже легкую пластику. Глаза, он видел эти внимательные черные глаза!

Хикки раздраженно хрюкнул и отключил терминал.

Выслушав доклады, он разодрал хрусткую упаковку лимонного печенья, задумчиво покрутил в пальцах любимую бутылочку и вдруг, словно решившись, рывком встал и распахнул командирский сейф. Навигационные справочники находились в идеальном порядке, разложенные по секторам и направлениям. Хикки нетерпеливо запустил нужный ему том и зашевелился в кресле, глядя, как перед его лицом вырастает трехмерная голографическая картинка, сопровождаемая рядами цифр и формул.

– Какой поворот? – спросил он сам себя и привычно поднес к губам горлышко бутылки. – Какой, черт тебя подери?

Хикки отставил виски и медленно крутнул трэкболл, заставляя изображение раздвинуться в глубину. Отвлекая, за его спиной требовательно взвыл сигнал входной двери. Хикки вздернулся, коротким движением проверил, легко ли выходит из кобуры бластер, и выбрался из кресла.

Перед высоким комингсом каюты стояла Ирэн Валери, облаченная в узкие серые брюки и легкую блузку.

– Можно мне войти? – поинтересовалась она, глядя на командира сверху вниз.

Хикки пожевал губами, размышляя.

– А зачем?

– Вы!.. – девушка вспыхнула, и он увидел, как задрожали от обиды ее длинные пушистые ресницы. – Я!..

– Заходите, – перебил ее Хикки. – Простите мою невежливость… я думал о своем, и никак не ожидал вашего визита.

Ему понравилась непосредственность ее реакции.

Ирэн решительно вошла в каюту и с любопытством завертела головой, оглядывая убогое жилище своего командира. Хикки незаметно ухмыльнулся, отметив про себя ту хозяйственность, что скользила во взоре его нежданной гостьи – скорее всего, хозяйственность подсознательную. Ирэн относилась к породе женщин, с пеленок знавших, что и как брать от этой жизни.

– Виски будете?

– Виски? – девушка несколько опешила. – Да… а ничего другого у вас нет?

– Коньяк я пью только на шариках. На борту я пью виски. Присаживайтесь, я сейчас.

Из рубки Хикки вернулся с парой высоких стаканов, печеньем и любимой соской.

– Льда у меня нет, – объявил он. – Холодильник работает, но знаете… мне почему-то все время холодно. Это все ранения, чтоб их черти взяли. Во мне слишком много всяких дырок, и через них уходит тепло. Я мерзну даже под пуховым одеялом.

Большие глаза Ирэн сочуственно повлажнели.

– Я не знала, – виновата улыбнулась она. – Я пришла просто потому, что мне совершенно нечем заняться. Вот я и решила заскочить к вам поболтать. В конце концов, я ведь не знаю тут никого, кроме вас…

Хикки неожиданно заржал. Мысль о том, что его первый пилот воспринимает его в качестве подружки, рассмешила полковника Махтхольфа настолько, что он не мог уняться в течение целой минуты.

– Простите, – извинился Хикки, смахивая слезы. – Простите, ради Бога, это я так, вспомнил кое-что… давайте, за знакомство.

– Мы, кажется, уже знакомы.

– А, какая разница. Кстати, а у кого вы летали раньше? Я имею в виду не Флот, а коммерческую службу.

– Я работала в одной крупной компании на Орегоне. Потом у них начались какие-то непонятные неприятности с прокуратурой, и меня быстренько сократили. Пришлось перебираться на Аврору. На Авроре я мыкалась почти полгода – то там, то сям… вот, попала сюда. А вы что, с Авроры родом?

– Увы, – Хикки поморщился и бросил в рот печенье. – Только давайте не будем говорить о моей семье, хорошо? Мне не очень приятна эта тема. Тем более, что я вернулся домой вовсе не из-за того, что мне некуда было деться.