Подошло назначенное время встречи. Полгода назад, в Капотне, основа нашего «профсоюза» влезла в долю то ли какого-то кооператива, то ли строительной фирмы и через несколько месяцев получила пять квартир в личную собственность, сразу разобранных между собой же. Пока шёл ремонт и последующие пару месяцев — место встречи было именно там, но, после поездки на очередной отдых, на острова какой-то восточной страны, все они, наши замечательные «у руля стоящие», загорелись идеей купить хотя бы по маленькому домику на отдалённой, но тёплой земле. Для начала этим кусочком стал один из островов Канарского архипелага — Санта-Круз де Тенериф, принадлежащий королевству Испания.

К «Северному» (Грише) я подъехал в условленное время, он был окружён на улице десятком «звеньевых» и что-то им втолковывал, увидев меня, прекратил общение и пригласил жестом подняться домой. Ремонт был окончен, и меня после пяти-шести, одной за другой сменённых съёмных квартир, с сильно потрёпанными и пошарпанными стенами, удивило спокойствие окраски тонов стен, соединенное с роскошью мебели, тяжестью штор и гардин. Новоиспечённые нувориши, только окунувшиеся в появившуюся возможность, рвали, что называется, и ртом и тем местом, которым уцепился «Шарап» за сиденье своего автомобиля после того, как разрядил свой ПМ при перестрелке у музея «Вооружённых сил». Очень редко, когда интерьер был оформлен со вкусом, здешнему обиталищу это не грозило, но было не очень заметно, лишь с точки зрения нравится-не нравится, так как при «совке» и близко ничего подобного не было. Да и сейчас, чтобы подобрать всё в соответствии со вкусом, нужно было потратить не только кучу денег, но и уйму времени и усилий. Всё исправилось через год с небольшим на вилле, купленной Гришей за миллион долларов, беспардонно изъятых из «общака». Похоже, что в отделке тенерифского дома, в котором я смог побывать уже после его смерти в гостях у его супруги со своей Ольгой, без дизайнера не обошлось. Но пожить там удалось уже не ему, а вдове и дочери. Кстати, этот «лимон» не был единственной суммой, утаённой из столь тяжело и скрупулёзно собираемых денег, так как параллельно строились ещё два дома, хоть и меньшего размера — Пылёвых, старшего и младшего, которые после были проданы и приобретены новые, в Марбельбе и Жероне соответственно.

Войдя за мной в квартиру, он показал и подробно рассказал о ценах, о материалах и о планах. Конечно, меня поначалу поразила и дороговизна и красота, да и вообще всё, что я увидел. И все это принадлежало в таком множестве одному человеку. Так он показал мне возможности и перспективы, которые вполне могут ожидать меня, если… Говорить дома он счёл невозможным, и мы вышли на улицу. Прогуливаясь вдоль каких-то низких кустов у торца дома, он рассказывал, как понравилось «Сильвестру» то, что я сделал.

Высокопоставленные милиционеры, с которыми тот общался, о сработавшем отозвались, как о профессионале, правда «насорившем» на месте преступления. Об этом мусоре Гусятинский всё объяснил «Иванычу», над чем тот посмеялся. Предложение исходит якобы от него самого, Тимофеева-«Сильвестра», и отказать — значит… Сам понимаешь. Внимательно слушая и с ужасом осознавая, куда он клонит, я ощутил, насколько влип, и влип, кажется, навсегда. Лишь одно могло меня временно успокоить — долг прощён, для «Усатого» и его компании я теперь недосягаем, но предлагаемые обязанности штатного киллера меня никак не устраивали, мало того, что греха таить, просто пугали. Через день я приехал с положительным ответом — «Сильвестру» не отказывали, тем более (якобы) находясь в розыске. Я понимал, что безопасность семьи оставалась на прежнем месте. Это положение могли поколебать лишь смерть Гусятинского и моё исчезновение, желательно с женой и моим мальчиком. Но об этом и мечтать было нечего без денег, готового отхода и документов. Всё это будет позже, и то не получится.

Радости Гриши не было предела — то ли идея личного «чистильщика», которым я ещё не был, но был теперь уверен, что стану, то ли удачно провёрнутое задание по вербовке, поставленное «Иванычем», прибавляли хорошего настроения и оптимизма, то ли были ещё причины, которые заключались, скорее всего, в каких-то других задачах, выполнимых теперь, вероятно, не без моей помощи.

Зарплата для начала была положена в 2000 долларов, плюс премии и некоторые суммы на расходные материалы — патроны, амортизацию и на закупку «оборудования», пути доставки которого, как и продавцов, приходилось начинать искать самому. Было положено обязательство научиться управлять легковым транспортом, а в армии до того я научился управлять лишь тяжёлой техникой, что, в принципе, не составило труда.

Некоторые условия, поставленные мною, если так можно выразиться, были выслушаны, но не все услышаны, и ещё с меньшим их числом согласились. Подчинение одному человеку — одобрено (разумеется, Грише), работа в одиночку — к сожалению, нет (по недоверию), опять мне придавался в усиление Паша, пока с объяснением отсутствия у меня автомобиля, но ещё некоторое время меня это устраивало. Полная автономность от остальных, первоочередное обслуживание на нашем сервисе при появлении у меня соответствующего автомобиля, самостоятельные, ни от кого не зависимые закупки оружия и спецсредств. Свой арсенал, со временем, конечно, и место для его хранения — последнее тоже повесили на меня, как обеспечение себя поддельными документами, что очень меня устраивало и гарантировало конфиденциальность и ограничивало в этой информации даже Гусятинского. Но не всё было просто и сразу.

Особо я предупредил, что не хочу видеть «Усатого» с его парнями, а если увижу кого-то или услышу от супруги, что она видела кого-то из его людей, — застрелю, как собаку, и жалеть не буду. В ответ услышал: «Имеешь право». Откуда мне было знать, что обязанность контроля за моей семьёй взял на себя сам Григорий.

Две недели прошли в ожидании и подготовке к новому поприщу, будь оно неладно. Вопросов было больше, чем ответов. Обещание от «Северного» прикрытия в случае чего, вплоть до вмешательства «конторы» и предоставления коридора для выхода из любой ситуации, а также обещание познакомить с человеком, каким — я так тогда и не понял, возможно, речь шла о том, в ком я узнал «покупателя» ещё моих училищных времён. Почему я так думаю? Оказалось, он знал Гришу и был им недоволен, но к этому мы ещё вернёмся.

Как общаться с людьми, родственниками, что можно, что нельзя — в принципе все понятно, какая-то базовая подготовка имелась, а для начала я решил не делать очень быстрых шагов и все обдумывать десять, а проверять двадцать раз. Эта хорошая привычка периодически спасала меня. Но ничего не было и ничего бы не получилось без терпения, обладание которым можно ставить во главу угла качеств любого человека, занимающегося не только сбором информации, её обработкой и анализом, но и использованием их конечного продукта, в моём случае-устранением найденного человека. Я умею терпеть, и умею ждать! Всегда знаю, что дождусь, пересиля даже обстоятельства, хотя обстоятельства обстоятельствам рознь. Некоторые заставляли либо ускориться, либо отказаться, а бывало, что приходилось идти ва-банк, как у «Доллса».