Энн быстро вскинула глаза. Ужасное разочарование охватило ее, когда она увидела, что вместо ожидаемого Фицуильяма перед ней с весьма хмурым видом стоит Дарси и протягивает ей шаль.

«А где же полковник Фицуильям?!» — чуть не воскликнула она, но вовремя сдержалась.

— Благодарю вас, — она машинально приняла от него шаль и положила рядом с собой на скамью, закусив губу от досады, что вместо одного кузена сюда пришел совсем другой. «Это все мама, — с отчаянием подумала она. — Сегодня на улице так тепло, даже жарко, и мне совершенно не нужна эта шаль…» Энн сразу догадалась, что ее мать подыскала предлог, с которым смогла отправить Дарси к дочери, рассчитывая, что он использует эту возможность и сделает наконец предложение, которого ждала уже в течение нескольких лет.

Энн была уверена, что кузен также разгадал уловку своей тетки и теперь злился, что не смог отказать ей в такой невинной просьбе, как найти свою кузину и передать ей эту совершенно ненужную шаль. «Верно, мама еще сказала что-нибудь в своем духе, вроде: бедняжка Энн, оставшись без должного присмотра компаньонки, непременно простудится и заболеет, — с тоской подумала она. — Ну почему мама вечно ставит меня в неловкое положение перед кузенами? Фицуильям теперь будет думать, что я хилое и болезненное создание, хотя за последний год я и простудилась только один раз, когда во время прогулки попала под дождь и промочила ноги? И всего-то у меня пару дней немного болело горло…»

— Гм… — тем временем кашлянул Дарси. С его стороны было бы неучтиво уйти едва появившись, и не обменявшись с кузиной хотя бы парой фраз.

— Гм… — сказала Энн.

Дарси вздохнул.

— Погода в Кенте очень переменчива, — наконец выпалила Энн, от всей души сочувствуя Дарси. Она, как и он, также чувствовала себя весьма неуютно.

— Как и в Дербишире, — подтвердил он и тоскливо посмотрел на выход из розария.

Энн переложила шаль, размышляя, как ей ответить на вполне справедливое замечание Дарси, и случайно уронила книгу на траву. Мистер Дарси опустился на колено, чтобы поднять ее, и в тот момент, когда он подавал Энн упавшую книгу, в розарий вошел полковник Фицуильям. Улыбка на его лице моментально увяла, едва он увидел Энн и коленопреклоненного кузена перед ней.

— Вижу, что не вовремя, — сухо сказал полковник. — Понимаю и не смею мешать.

Дарси поднялся и положил книгу на скамью.

— Я принес кузине шаль и уже ухожу, — он с трудом сдерживал свое раздражение. — Вам же следует проводить мисс Энн в дом, поскольку скоро, вероятно, пойдет дождь.

Энн со вздохом подняла глаза — на голубом небе не было ни облачка.

Между тем Дарси решительно отодвинул полковника со своего пути и исчез за кустами. В розарии повисло тяжелое молчание. Первым заговорил Фицуильям.

— Вас можно поздравить? — ядовитым тоном поинтересовался он. — Примите мои сердечные пожелания и извинения в том, что своим появлением ненароком омрачил радость от столь желанного и долгожданного события.

— Что вы имеете в виду? — растерялась Энн. И вдруг поняла, что мог подумать кузен, застав ее наедине с мистером Дарси. — О, нет! Вы совершенно неправильно все восприняли…

— Вы предлагаете не верить собственным глазам, мисс де Бер? Думаю, честь отвести вас в дом принадлежит мистеру Дарси, и я не смею это оспаривать. Прошу простить, — полковник коротко поклонился и вышел из розария, оставив Энн в полнейшем расстройстве.

Розингс, 23 апреля, пятница, 10:35 утра

Энн посидела еще немного на скамейке, затем взяла шаль и книгу и направилась домой. Не желая никому попадаться на глаза, она вошла в дом через задний вход и по черной лестнице поднялась в свою комнату. Положив книгу на стол и забросив шаль на спинку стула, Энн достала свой дневник.

«23 апреля 18** года», — написала она и задумалась. Но вскоре продолжила:

«Я никогда не была суеверной, но некоторые события заставляют меня пересмотреть свое отношение к природе возникновения зловещих примет и странных совпадений.

Но начну с самого главного: ночью на маму было совершено покушение. Я ужасно испугалась, когда услышала крики о пожаре и увидела, что он случился именно в маминой спальне. К счастью, генерал (интересно, как это он оказался в это время рядом с маминой спальней?!) выломал дверь и… вынес маму на руках из огня. Мама потом до умиления нежно ворковала с генералом, и я могу ее понять: ведь когда джентльмен спасает даму от смерти столь романтическим образом, то любая леди непременно воспламенится самыми признательными чувствами к своему спасителю. (Честно говоря, я бы тоже хотела, чтобы Фицуильям спас меня и вынес откуда-нибудь на руках, так что я даже немного завидую маме, что ей довелось пережить подобное волнующее происшествие.)