Полковник на мгновение растерялся, но только на мгновение.

– Где Игорь? – спросил он.

– Наверное, уже у следователя в кабинете, – сблефовал молодой человек.

– Я его вытащу. – Офицеру удалось снова взять себя в руки. – У меня связи, – холодное дуло пистолета уперлось в бок Пименову. – Сейчас мы выйдем с территории, и ты не проронишь ни звука и спокойно сядешь в мою машину. Ну, вперед.

Седобородый мужчина бросил на них недовольный взгляд:

– Ты идешь, Валентин?

Болотов фальшиво улыбнулся:

– Совсем забыл, у меня одно важное дело. Я очень скоро вернусь. Начинайте без меня.

– Как без тебя? – удивился мужчина.

– Этот молодой человек напомнил мне об одном деле, которое я просто обязан завершить. – Глаза офицера блеснули. Седобородый сдался:

– Ладно, удачи.

– И вам того же, – полковник толкал Александра к белому «Мерседесу». – Залезай, Шерлок Холмс.

Пименов покорно сел на переднее сиденье. Страх куда-то испарился, все происходящее казалось просто нереальным. Нет, Болотов не может его вот так убить.

– Куда вы меня повезете? – поинтересовался журналист.

– Неподалеку есть прекрасные места, словно созданные природой для того, чтобы прятать трупы таких, как ты, – пояснил Болотов. – Я пущу тебе пулю в лоб и оставлю в чаще. Звери и насекомые доделают остальное. Думаю, тебя никто не найдет, – он усмехнулся. – Не вздумай дурковать, парень, иначе я расправлюсь с тобой раньше, – полковник пристроил пистолет возле себя. – И помни: я обученный, могу укокошить в считаные секунды.

Журналист откинулся на сиденье:

– Я в этом не сомневаюсь.

Александр пытался взять себя в руки и подумать о спасении. Как назло, ничего не приходило в голову, а ведь ситуация была не из легких. Истомин не знал, где находится его друг, и никак не мог прийти на помощь.

Болотов включил мотор и нажал на газ:

– Поехали, сосунок, в твое последнее путешествие.

Машина сорвалась с места, помчалась сначала по проселочной дороге, мимо сельских магазинов, всегда торговавших всякой всячиной – от хлеба до хозяйственного мыла и удобрений, потом понеслась по горной дороге, со всех сторон окруженной лесом, проехала несколько километров, свернула вправо в заросли и замерла. Путь преграждал закрытый шлагбаум.

– Казнь откладывается, – улыбнулся полковник. – Едем в другое место.

– Ваш сын знает, что я ищу вас, – проговорил Александр. – Возможно, он уже сказал об этом в полиции.

– Ерунда. Мой сын тоже очень осторожный.

Он снова выехал на асфальтовую дорогу. Журналист лихорадочно соображал: «Вот сейчас мы на пути к сельскому кладбищу и виноградникам. Обычно там пустынно. Проезжающие автомобили ничем мне не помогут. Что же делать?»

Вот теперь страх подступал к горлу. Он бросил взгляд на Болотова. Тот сидел, как робот, как машина для убийства, холодный и бесстрастный.

– Но ведь это вы убили Алину? – спросил журналист. – Теперь эта тайна уйдет со мной в могилу, и вы вправе пооткровенничать.

Валентин Игоревич усмехнулся:

– Да, это я убил эту мерзавку. Она того заслуживала, согласись? Сначала мы думали, она хочет окрутить нашего сына, а девка подбиралась ко мне. Она узнала мои привычки и пристрастия и однажды явилась в кафе, где я иногда ужинал, и подсела ко мне за стол, будто желая поговорить о них с Игорем. Пришлось угостить ее вином. Мы выпили довольно много, и она соблазнила меня, – Болотов щелкнул длинными пальцами, и Пименов впервые обратил внимание на его сильные руки, способные задушить кого угодно. – После этого начался шантаж. Короче, девочка далеко зашла. Я был вынужден ее убрать, так же, как и ее мерзких подружек, как и тебя.

«Мерседес» поравнялся с вереницей белых фонарных столбов, освещавших дорогу к кладбищу, и Александр, зажмурившись и собрав последние силы, как пантера перед прыжком, схватился за руль одной рукой. Ему удалось вывернуть его, и автомобиль бросило вправо.

– Идиот! – услышал он голос полковника. Раздался сильный удар, Пименова вырвало из кресла и швырнуло на лобовое стекло. Свет померк.

Пименову показалось: он очнулся оттого, что по щеке течет горячая струйка. Журналист провел тыльной стороной ладони по лицу и поднес руку к свету. Он не ошибся: ладонь была в крови. Александр попытался подняться с сиденья и застонал. Казалось, болела каждая клеточка тела. К старым ранам прибавились новые. Превозмогая боль, он выпрямился и посмотрел на Болотова. Залитое кровью лицо полковника его испугало. Офицер не выглядел живым, и Пименов потрогал пульс на шее. Жилка слабо билась. Журналист вздохнул с облегчением. Не хотелось быть виноватым в смерти человека. Даже такого, как полковник.

Александр открыл дверь, вывалился на землю и несколько секунд лежал, подняв глаза к голубому небу, потом встал на негнущиеся ноги и зашагал по извилистой дороге вдоль кладбища. Мимо него проезжали машины, он пытался их остановить, но водители, видимо, не хотели связываться с подозрительным человеком с разбитой головой.

Вдруг его осенило, и он вытащил из кармана рубашки диктофон, который по привычке носил с собой, несмотря на то что и в мобильном имелся не хуже, и который включил при разговоре с Болотовым-старшим. Диктофон нисколько не пострадал от удара и тут же воспроизвел запись с признанием Болотова. Пименов улыбнулся и подумал об Истомине. Вот если бы он вытащил его отсюда.