В лаборатории же этот отбор организуется следующим образом. Сперматозоиды помещают в специальный раствор и раскручивают в центрифуге. В следующие сорок минут самые активные из них торопятся всплыть на поверхность раствора, а малоподвижные и совсем неподвижные выпадают в осадок. Эмбриолог не зевает: тут же отлавливает активных живчиков микропипеткой (их может быть как совсем мало, так и очень много – несколько миллионов) и помещает в чашку с яйцеклеткой.

Надо понимать, что именно происходит. Эмбриолог не склеивает ведь сперматозоиды с яйцеклетками – он выполняет роль своеобразной свахи: помогает жениху и невесте встретиться в комфортных условиях. В общем, лабораторная чашечка – это что-то вроде южной ночи на морском берегу: тепло, приятно, и все располагает к тому, чтобы влюбленные бросились в объятия друг друга.

Влюбленные сперматозоиды именно так и поступают: бросаются к яйцеклетке всей толпой. Побеждает, как известно, сильнейший.

Спустя сутки после свидания яйцеклеток и сперматозоидов эмбриолог переносит их в свежую питательную среду и проверяет, как прошел процесс. Говорят, увлекательнейшее зрелище, когда видишь под микроскопом, как одни живчики-аутсайдеры, не достигшие яйцеклетки, все-таки еще подвижны, другие – вяло опустились на дно чашки, третьи застряли в так называемой блестящей оболочке яйцеклетки и только и могут, что бить хвостиками… А внутри яйцеклетки уже видны два ядра, мужское и женское. Через несколько часов они окончательно сольются в экстазе, и оплодотворение будет считаться состоявшимся. С этого момента яйцеклетка получит право гордо именоваться эмбрионом или зародышем.

И тут уж эмбриологу предстоит решить, через какое время эмбрионы лучше перенести в матку. «Высшим пилотажем» считается, если эмбрионы выдерживаются в искусственной среде до стадии так называемой бластоцисты, то есть четырех-пятидневного зародыша. Такие эмбрионы лучше приживаются в среде естественной – в женском организме. Но дорастить их до такого «уверенного» состояния – дело, требующее врачебного таланта и опыта. Кстати, не случайно многие специалисты пришли в эмбриологию из ветеринарии, потому что именно в этой области наиболее активно развивалась селекция.

Однако все действия по переносу эмбрионов в матку начинаются лишь в том случае, если вышеописанный процесс – оплодотворение in vitro – прошел благополучно и эти драгоценные эмбрионы образовались. А если сперматозоиды даже в суперкомфортных условиях не пожелали добраться до яйцеклетки?

На этот случай пытливая научно-технологическая мысль пошла еще дальше: в 1993 году в Бельгии была успешно осуществлена разновидность ЭКО, получившая название ИКСИ.

Ну, а это что за явление?

Сокращенное русское название этой процедуры звучит весьма условно: это просто добуквенная передача американской аббревиатуры ICSI (Intra Cytoplasmic Sperm Injection). Сама же процедура отличается от обычного ЭКО только с точки зрения эмбриолога – пациенты никаких отличий не замечают. Производится ИКСИ в тех случаях, когда здоровых живчиков, пригодных для оплодотворения, обнаруживается в сперме крайне мало. Они могут оказаться в прямом смысле слова считаными, притом на пальцах одной руки. Да к тому же настолько неактивными, что преодолеть блестящую оболочку яйцеклетки сами просто не в состоянии.

В таких случаях эмбриологи им помогают: с помощью микроинъекции вводят каждый здоровый сперматозоид в каждую здоровую яйцеклетку. Понятно, что вероятность оплодотворения в этом случае повышается, ведь доставка произведена буквально по месту назначения.

– Хотя опыт накоплен достаточный, – рассказывал Виктор Андреевич, – я все-таки не раз слышал: зачем, мол, возиться с такими неполноценными сперматозоидами, которые даже в пробирке не могут выполнить своего назначения?

– А в самом деле, зачем? – заинтересовалась я. – Если они в самом деле неполноценные…

– Да полноценные они, – вздохнул Виктор Андреевич. – Есть же международные стандарты – между прочим, вполне определенные и очень жесткие, – по которым оцениваются сперматозоиды. Есть несколько категорий, по которым их классифицируют. В ЭКО вообще и в ИКСИ в частности разрешено использовать только те сперматозоиды, которые соответствуют этим жестким требованиям. Яйцеклетки ведь тоже используют не все, а только те, которые соответствуют определенным стандартам. Почему же по отношению к сперматозоидам такая дискриминация?

«Дискриминация сперматозоидов – это, безусловно, оригинальное явление в борьбе за права человека», – подумала я тогда.

Однако всякое желание иронизировать пропадает, когда отдаешь себе отчет в том, что если и само-то ЭКО для многих людей последний шанс, то уж ИКСИ – это нечто, находящееся вообще за гранью всех шансов.

Единственный сперматозоид должен оплодотворить единственную яйцеклетку – вот что это такое. Нетрудно сообразить, какая уже даже не квалификация, а просто виртуозность требуется от эмбриолога для того, чтобы это произошло…