– Предлагаешь уничтожить?

– Разумеется, нет! Просто должны же быть гарантии... Может, просто дать хайерам то, чего им не хватает?

– К сожалению, это невозможно, - помрачнел Ларсен, - это как война. Или мы их или они нас.

– Но вы же - люди! Почему нельзя договорится?

– Вначале мы пытались. У нас развитое общество. Есть медицина, образование, работа для всех. Они же идут по пути духовного просветления!
– зло сказал Ларсен.
– Но при этом они считают, что наша модель общества ведет к деградации.

Все! Хочу к хайерам! Потому что тоже так считаю! Угнать катер, прилететь в лес, найти странно одетых женщин, втереться в доверие и...

– И не гнушаются отправлять на операции женщин, потому что знают, что мы не сможем их убить...

Вернуться обратно в связанном состоянии и попасть под очередную раздачу программы адаптации... Не хочу к хайерам! Они меня еще не видели, а уже готовы сбагрить обратно координаторам!

А Ларсен продолжал:

– Для них любые технологии - грех, важна только естественность. К нашим городам они пока подобраться не могут, зато в диверсиях им нет равных. У них нет лабораторий и ученых в нашем понимании этого слова, но они успешно работают с органическими мутациями и пытаются изобретать, как бы нам еще все испортить. Ищут способы разрушать пластик и новейшие сплавы. Хорошо еще, что большинство своих экспериментов они держат под контролем, боясь навредить, в том числе и себе. У них на удивление разумные лидеры.

– А локрут - их изобретение?

– Да. И с ним мы научились бороться. Проблема в том, что он относительно прост в изготовлении, поэтому есть в каждой общине хайеров.

– Хайеров много?

– Не очень, но они прекрасно маскируются. Мы одно время даже оставили их в покое. Думали, что они рано или поздно сами будут приобщаться к правильной жизни. Но они еще больше озлобились.

– Почему бы вам просто не сосуществовать?

– Координаторы по развитию долго просчитывали варианты и выяснили, что это невозможно. Потому что хайеры - фанатики. Их лидеры хотят доступа к нашим благам и возрождения первобытных моделей власти, а все остальные им беспрекословно подчиняются. Поэтому проще всего уничтожить. Но мы гуманны. Отлавливаем по одиночке и разбираемся. Неадаптабельные уничтожаются. А остальных могут встроить в общество. Женщин оставляют почти всегда.

– А почему именно женщин?

Ларсен оторвался от созерцания степи и удивленно посмотрел на меня.
– Зачем же уничтожать, если нам самим мало!

Вот так новости! Теперь я молча уставилась в степь.

– Да и потом... Женщины адаптивны. Наша программа на них прекрасно работает. Кроме того, мы создали для них прекрасные условия, и даже некоторые ограничения в свободе передвижения легко искупаются доступностью новых знаний.

Что ни фраза, то - новость!

– А вот у меня есть некоторые проблемы с доступностью новых знаний, хотя я - женщина и успешно прошла программу адаптации!
– решила я покачать права. Ларсен бросил на меня снисходительный взгляд.

– Все это, конечно, так... Но мы не думали, что тебе будет интересно то, к чему мы можем открыть доступ. Специальную литературу могут читать те женщины, которые получили профессию. А ты, в некотором роде находишься на одном уровне с нашими женщинами, потому что неагрессивна и доброжелательна и имеешь устойчивую психику, - вот еще ни разу в жизни не получала столь оригинальных комплиментов.
– Но с другой стороны, - рассказывал Ларсен, - у тебя, как и у хайеров нет нормального образования, и мы еще не решили, стоит ли тебе его давать.

Вот спасибо! Зверька завели, а учить не будем!

– А художественная литература?

– А это как раз таки то, что очень любят женщины-хайеры с их примитивным развитием. И мы предоставляем им книги. Но, разумеется, только одобренные. Точнее специально написанные специально обученными людьми.

Ого! Что-то я не уверена, что вообще хочу приобщаться к подобной литературе.

– Ларсен, а ты любишь читать?

– Иногда, - ответил он, - у меня есть неплохая подборка технической литературы, что связано с моей основной профессией.