– Окстись, девка, что несешь-то? Никто никого свергать не собирается. Тут один принц племянника-наследника не торопится короновать.

О. А это очень даже интересный вариант. Сажаем принца на престол, вроде бы никто не должен быть в обиде, опять же дело хорошее, богоугодное, можно сказать, дело.

– Ну... Можно и поторопить немного, - протянула я.
– Благое же дело, верно? И убивать вроде как никого не надо, да?

– Эх, Ири, да какое ж благое дело когда бескровным было?

Странная какая-то здесь логика... Я-то, наивная, считала, что чем меньше крови, тем лучше, а в идеале ее вообще не должно быть.

Долго пообщаться в спокойно обстановке нам не дали: явился отец-настоятель, багровый от ярости.

– Да что ты, девка, творишь? Как только посмела рот открыть?!
– брызжа слюной начал орать он.

– Тихо, отче, - осадил настоятеля брат Марк.
– Разве так следует говорить со святой Ириной?

– Да какая она св...
– начал было возмущаться старик, но замолк быстро, сообразив, чем ему грозит заявление, что к грядущей я никакого отношения не имею.

– Вы что-то сказали, святой отец?
– почти пропела я, улыбнувшись сладкой, приторной улыбкой.

Ну, крыть нечем, старый интриган? Что теперь скажешь? Мне хотелось жмуриться от удовольствия. Первый раз в этом проклятом мире я решила что-то сама, пусть самую малость.

– Что ты хочешь сообщить мне, Альдэн?
– обратился король эльфов к явившемуся пред монаршие очи советнику.

На землю опустились сумерки, и правитель Перворожденных взирал на свет первых звезд, отражавшийся в глади озера Рождения. В душе короля поднялась тревога. Если старый друг решился нарушить покой, значит, случилось что-то действительно важное.

– Мой государь, я с дурными вещами, - склонился придворный, - говорят, к людям спустилась Та, которую ждали.

– Да, действительно, новости дурные, - кивнул король Эаниль.

Человеческая легенда о посланнице их верховного божества была известна и Перворожденным, и легенда эта пугала. Она сулила эльфам много несчастий.

Лесной народ уже привык к тому, что каждый человек, объявивший себя избранным их божеством, Творцом, первым делом решает доказать свою исключительность, разорив земли соседей-нелюдей, к такому повороту событий за века успели привыкнуть, и даже выработалась особая тактика против людского воинства, но ты были святые обычные, рядовые. Кто-то из них оказывался самозванцем, кто-то действительно показывал свои способности, но Ирина, ожидаемая смертными так долго, наверняка будет чем-то чудовищным по своей разрушительности.

– Объяви о сборе войска, друг мой. Люди войдут под кроны наших лесов только, если в живых не останется ни единого эльфа. И призови ко мне Ралинэля. Я хочу поручить ему особую миссию.

Угрозу нужно устранить как можно быстрее. Ралинэль же был одним из лучших Скрывающихся в тени, воинов, чья задача уничтожить врага быстро и незаметно. Король Перворожденных надеялся, что и на этот раз его вернейший слуга выполнит приказ быстро и безукоризненное. Нет святой - нет проблемы.

Отца Иоанна выставляли втроем, общими усилиями и еле справились, честное слово. Ну до чего же настырный старик! Похоже, у него навязчивая идея использовать меня как ширму то ли для политической борьбы, то ли действительно борьбы за чистоту веры. Ни интриган, ни фанатик не могу вызвать во мне симпатии и уж тем более желания плясать под их дудку. Нет, будь я одна, наглости и упрямства моих хватило бы ой как ненадолго, запугивал и уговаривал отец-настоятель мастерски. Зато у брата Марка на такие приемы, как оказалось, имелся неплохой иммунитет. Почтения к начальству в моем главном заступнике не обнаружилось, зато затаенное раздражении показало себя в полной красе. Томас являл собой моральную поддержку, когда нужно было спорить с отцом Иоанном, и физическую, когда необходимо было выставлять божьего человека за дверь.

– Он меня достал, - шепотом сообщила я своей группе поддержки, когда дверь за настоятелем была наконец-то закрыта. Произнеся эту фразу, я просто сползла мешком по двери.

– Меня тоже, - отозвался Томас, сев на мою кровать.

– Это грех, - пожурил нас брат Марк.
– Но меня тоже.

– Ничего, я, как святая Ирина, отпущу вам это прегрешение, - отмахнулась я.

– Не святотатствуй!
– осадил наставник.

– К сожалению, мне придется это делать очень часто. Так что привыкайте.

– По-моему, из монастыря нам надо убираться, - задумчиво произнес Томас.
– Быстро. Пока отец Иоанн еще чего не удумал.

– Это точно, - кивнула я.
– Причем вместе с инквизиторами.

Парень поежился.

– А эти-то тебе зачем?

– Как только мы отсюда уедем, их тут же на части разорвут и спалят для верности, - пояснила я.
– Так что пусть выедут с нами, а там уж катятся, куда хотят.

– Ири, они тебя убить хотели, - на всякий случай напомнил мне мой новый "дедушка".