– Врешь!

– Во-вторых… Пойдем, поговорим.

– О чем? – резко спросил Сид.

– Ты многого не понимаешь.

– Не понимаю, что было в шприце? Лекарство от рака! Как же! А я-то думал, что она больная! А она – наркоманка!

– Да тише ты! Тише!

– Что, испугался? Менты, если приедут, наркоту у тебя найдут! Точно! И влепят тебе… лет семь! Мало! Десять!

– А я возьму, да и тебе в карман куртки ее подброшу, – ласково протянул Грушин, – наркоту. Это как?

– Чего-о?

– Кому поверят? Стриптизеру или уважаемому человеку, владельцу фирмы? А? Кому сподручнее таскать в дом наркотики? Мне или тебе? Из ночного клуба? Из притона? А?

– Ну ты гад! – замахнулся на него Сид.

Грушин с легкостью перехватил его руку. Сид слегка удивился: надо же! Какой накачанный! А на вид и не скажешь! Хозяин дома был выше ростом, хотя Сид заметно шире в плечах. Пальцы у Грушина длинные, тонкие. Но хватка железная!

– Спокойнее, Сидор, спокойнее. Ты увидел то, чего не должен был видеть. Но, может быть, это и кстати? Пойдем, поговорим.

Грушин разжал пальцы.

– Куда? – Сид потер руку, которая слегка побаливала после железных тисков хозяина дома.

– Да хоть туда, – кивнул тот на дверь, за которой находилась спальня жены. – Поскольку моя комната занята Кирой. Та полежит немного на кровати, подождет прихода.

– Ей другого прихода надо дождаться. Ментов.

– А ты остроумный парень! Ну хватит упрямиться! Пойдем.

И Сид за ним пошел. Была причина. Потому что у Сидора Ивановича Коровина тоже имелась своя маленькая тайна. А вдруг Грушин ее узнал? Ну разумеется, узнал! И заявил об этом публично: «Здесь присутствуют шантажируемые и шантажисты…»

Зайдя в спальню Ольги, Грушин покачал головой:

– Ай-ай-ай! Машка получит у меня! Называется, уборку сделала! Надеюсь, женское белье тебя не смущает?

– Еще чего!

– Понимаю: особенности профессии. Скажи, а много старух тебе пришлось трахнуть, прежде чем тебе сделали брачное предложение? А? Сидор?

Еще немного, и они бы сцепились. Грушин нарочно его провоцировал. Говорил грубо и называл именем, которое записано у парня в паспорте. Сида надо вывести из равновесия. Раскачать как следует.

– Твоя жена… Я расскажу… – хрипло сказал Сид.

– О чем? О наркотиках? Мне это не страшно. Ты присядь. Да хоть в кресло.

Грушин брезгливо поддел пальцем прозрачный бюстгальтер, принадлежащий жене, и швырнул его в угол, бросив при этом:

– С глаз долой. Садись.

Сид опустился в кресло. Уставился на хозяина дома своими маленькими глазками и с вызовом спросил:

– Ну?

– Личико у тебя… Ты бы глазки слегка подвел.

«Так… Качай его, качай. Выводи из себя», – мысленно подбодрил себя Грушин. Сид обиженно засопел. Потом сказал с сожалением:

– Черт! Очки остались в кармане куртки! Надо спуститься, взять их оттуда. Раз свет включили. Ты давай по существу.

– Скажи, ты когда-нибудь читал книги своей жены?

– Чего-о? – уставился он на Грушина. – Я похож на больного?

– Жаль. Узнал бы много для себя интересного! Погоди…

Грушин подошел к тумбочке у кровати и выдвинул верхний ящик со словами:

– Здесь есть опусы Златы Ветер. Ольга думает, что я не знаю. Черт, где же? Куда засунула?

Хозяин дома растерянно оглянулся. Потом хлопнул себя по лбу:

– Ага! Ну конечно! Где ж еще это хранить, как не под подушкой?

И, засунув туда руку, вытащил книгу в яркой обложке. Сказал, словно ища у Сида сочувствия:

– Она думает, что я не догадываюсь! Бабы – дуры. Начитаются всякой дряни и млеют. Потом еще кое-чем занимаются. Ну не железная же она! Из мяса и костей. А плоть, она слаба… Вот, смотри! «Накал страстей». И картинка заманчивая.

Грушин протянул книгу Сиду. Тот взял ее в руки и с откровенным недоумением спросил:

– И что? Ну книга. Че, я книг никогда не видал?

– Книга твоей жены , – с нажимом сказал Грушин.

– И что? – вновь тупо спросил Сид.

– Открой.

Сид открыл книгу, где прямо под заглавием было размашисто написано посвящение, которое он зачитал вслух:

– «Очаровательному соседу Данечке, который для меня гораздо больше, чем просто сосед. Злата Ветер». И что? – в третий раз спросил Сид.

– А если она – моя любовница?

– Ха!

– Что, не верится?