Шрифт:
В этот момент кто-то из соседок пошевелился, и Мила поспешила слезть с подоконника. А вереница арбузов тем временем пронеслась дальше.
Оказалось, что далеко не одна она так нервничает и волнуется в первый учебный день. Например, Белка за завтраком не смогла ничего съесть, как ни пытались ее накормить Берти и Фреди, сидящие по обе стороны от нее. Фреди делал это с заботой, а Берти, вне всякого сомнения, форменным образом издевался. Говорливый Мишка Мокронос тоже мало что донес до рта, потому что все время спрашивал о чем-нибудь или выдвигал предположения по поводу того, каким окажется Думгрот изнутри. После завтрака пришел Горангель — куратор первокурсников-меченосцев, который должен был отвести их в замок.
И вот наконец-то, затаив дыхание, они подошли к Думгротскому холму.
Задрав головы, с открытыми ртами они входили в замок. Впервые они оказались внутри, и едва ли кто-нибудь из них удосуживался в такую минуту смотреть себе под ноги. Следуя за своим куратором, они миновали вестибюль, потом прошли по длинному коридору с высоким потолком и красивыми, яркими фонарями вдоль стен и остановились в холле, где повсюду на стенах висели доски с объявлениями и большие, в натуральную величину, портреты преподавателей, изображенных в совершенно невероятных костюмах даже для Троллинбурга. Мила тут же узнала профессора Корешка, который на картине дирижировал палочкой, управляя не меньше, чем десятью котлами, в которых что-то булькало и лопалось. На голове у него почему-то восседал красный петух.
— Здесь, в Главном холле, всегда вывешивают расписание уроков, указы по школе и по городу, а также объявления о пропажах и находках. Первое случается чаще. Читайте регулярно все, что вывешивают на досках, и вы всегда будете в курсе происходящих событий, — громко объявил Горангель.
Он провел их чуть дальше вдоль стены к большому плакату с картинками в таблице. В самом верху таблицы сидел большой трехголовый дракон, а внизу — какое-то существо, настолько маленькое, что его нельзя было рассмотреть.
— Это, — сказал Горангель, указывая рукой на изображенные лесенкой картинки, — таблица оценок. Именно по этой системе будут оцениваться ваши знания. Высшая оценка — Дракон. Она означает «выше всяких похвал».
Драконьи головы на плакате дыхнули огнем.
— Худшая оценка, — продолжал Горангель. — Тля, то есть — «ничтожно».
Крошечная точка в самом низу подпрыгнула.
— Подробнее вы изучите систему оценивания сами. Время у вас на это будет, а таблица составлена очень доступно. — Заглянув в расписание, Горангель объявил: — Сегодня у вас первый урок — антропософия. Это на втором этаже.
Когда они уходили, подошла еще одна группа первокурсников в формах Золотого глаза. Сопровождающий их Фреди с терпеливой улыбкой повторял все сказанное Горангелем, но уже для своих подопечных.
Они поднимались по лестнице на второй этаж, мимо портрета профессора Ледович — декана Львиного зева. Вид у нее на портрете был еще более бесстрастный, чем в жизни. Она держала палочку так, что та смотрела в небо, а все небо было испещрено страшными молниями и черными тучами. Вот только вокруг фигуры профессора, которая стояла в полный рост, было светло, как в солнечный день.
В кабине антропософии тоже было много картин. На одной сыпал снег и было слышно завывание пурги, на другой в саду шелестели листвой деревья, на третьей плескалось море, на четвертой сверкали молнии над замком, который заметно напоминал Думгрот. Эта картина была чуть позади Милы и Ромки, которые сели за одну парту, и как раз сбоку от парты за ними, где сидели Яшка с Белкой.
Но больше всего Мила была ошеломлена старинным миниатюрным судном, подвешенным к потолку прямо над их с Ромкой головами. На борту полустертыми буквами было написано, что эта лодка носит имя «Чокнутый Пью». Череп и скрещенные человеческие кости на флаге говорили о том, что это пиратское судно. А нос судна украшала очень похожая на человеческую голова пирата с повязкой на правом глазу, в дырявой, простреленной шляпе и с золотыми зубами, выпирающими из ухмыляющегося рта. На долю секунды Миле показалось, что полоумная ухмылка пирата стала еще шире, когда он заметил, что его рассматривают. Судя по всему — это и был Чокнутый Пью.
— Ну что ж, новобранцы, — произнесла профессор Ледович, оглядывая парты, — начнем первый урок. Скажите мне честно, применял ли уже кто-то из вас когда-либо волшебство?
Все переглядывались, но руки не поднимали.
— Не стоит скромничать! У некоторых из вас родители волшебники. Не думайте, что я поверю, будто вы не пробовали поднять злую соседскую собаку в воздух или напустить родителям в завтрак насекомых, когда они отказывались покупать вам то, чего вам очень хотелось.
Костя Мамонт за партой в соседнем ряду неуверенно поднял руку.
— Да, господин Мамонт, — заметив его руку, произнесла профессор. — Чем можете похвастаться?
— Я… — нерешительно начал лопоухий Костя. — Я… я пытался превратить старую папину метлу, которая давно стоит в чулане, потому что ею никто не пользуется, в новую ступу, как в витрине «Пороховой стрелы», которая за пять минут облетает вокруг Троллинбурга.
— И что же у вас вышло, господин Мамонт? — с нескрываемым интересом спросила профессор.
Костя поежился, почесал за ухом и с явной неохотой ответил: