Шрифт:
— Если это будет и дальше продолжаться, нам скоро негде будет хоронить!
Он вытряхнул из тележки тело Варгаса, но отрубленная голова застряла
на самом краю оврага. Воин поднял ее, заглянул во все еще вытаращенный глаз и усмехнулся.
— Этот парень был полным придурком! — заметил он. — Всерьез рассчитывал убить графа…
— Давай, бросай его и пошли, — отозвался второй.
Но выбросить голову он не успел. Из темноты появился закутанный в плащ человек. Воины схватились было за мечи, но в воздухе мелькнуло гигантское лезвие и они рухнули замертво, даже не пикнув.
Гатс склонился над головой Варгаса.
— Почему ты так смотришь? — тихо спросил Гатс. — Тебя все еще переполняет жажда мести?.. Обещаю, я убью его. Я буду убивать его медленно…
Гатс уже уходил, когда боль в шее заставила его охнуть. Он обернулся и увидел как из оврага медленно подымаются призраки.
— Вернись… — поплыли по воздуху слова. — Моя голова… Я ничего не вижу… Вернись к нам… Отрежь графу голову… Отомсти… Отомсти за нас…
Несколько призраков вынырнули сзади и вцепились в Гатса руками.
— Прекратите! — взревел он.
От него ударила такая волна ярости, что призраки метнулись в разные стороны.
— Не прикасайтесь ко мне!
Его стошнило и он рухнул на четвереньки. С некоторым трудом поднялся и закричал:
— Я не такой как вы! Вы мертвые! Вы уже сгнили и вас сожрали черви! А то, что я делаю — это моя битва! Битва для таких как я, с плотью и кровью! И я убью его ради себя!
Глава четвертая
Было уже темно, когда в коридоре замка появился граф, сопровождаемый священником и слугами. Один из них нес птичью клетку, в которой сидел Пак. Эльф заливался слезами.
— Варгас… — причитал он. — Я ничего не мог сделать… Я бесполезный…
Выплакавшись и немного успокоившись, Пак огляделся и его тревожный
взгляд остановился на графе.
— И что будет теперь со мной? — пролепетал он.
Ему никто не ответил. В голове же Пака рисовались картины одна страшнее другой. Самой ужасной из них была картина праздничного торта, поверху которого, закрыв глаза и раскинув руки, возлежал он сам.
Граф остановился возле одной из комнат, достал ключ и отворил дверь. Посреди просторной комнаты Пак увидел кровать, окруженную круглым балдахином. В постели находилась девочка лет четырнадцати-пятнадцати. У нее были длинные черные волосы и большие, очень печальные глаза.
— Отец? — приподнялась она.
— Ты еще не спишь, Тереза?
Пак ошарашено захлопал глазами.
— Это его дочка? — пробормотал он.
Поверить в то, что эта милая и симпатичная девочка с невинным лицом ангела была дочкой этого монстра эльф решительно не мог!
— Почему ты так поздно, отец?
— Я принес тебе кое-что интересное.
Терезе передали клетку, и она широко распахнула глаза.
— Это настоящий эльф?!
— Тебе нравится? — спросил граф.
Пак готов был поклясться, что голос графа предательски дрогнул.
— Да, — Тереза не могла глаз отвезти от Пака. — Спасибо, папа.
— Тереза, ты так одинока… — граф вздохнул. — Но ты должна понять, я не могу позволить тебе встречаться со всяким отребьем, что живет снаружи! Доченька…
Граф хотел приласкать ее, но девочка отшатнулась и ударила его по руке.
— Ты… Ты все еще не хочешь позволить мне коснуться тебя?
Лицо графа потемнело, он скрипнул зубами, с трудом взял себя в руки.
— Уже поздно, — тихо сказал он. — Тебе пора спать.
Низко склонив голову, он покинул комнату и закрыл дверь.
— Убирайтесь с моих глаз, — процедил он своим людям.
— Но мой лорд… — начал было отец Дэйл.
— Убирайтесь! — прорычал граф, и коридор опустел в один миг.
Далеко за полночь по замку быстрым шагом шел Гатс. Варгас не подвел и ему удалось без особых усилий проникнуть внутрь. Тайный ход вывел его на задние дворы и Гатсу пришлось довольно долго пробираться в основное здание.
Поднимаясь по очередной лестнице, Гатс ощутил как заныло клеймо. Дальше он пошел осторожней и скоро заметил впереди Зондака. Точнее то, что от него осталось. А от капитана осталось очень и очень мало. Лишь смутно угадываемое лицо, да еще доспехи. Все остальное пузырилось и разрасталось слизистой массой. Вместо рук в воздухе шевельнулись длинные щупальца.