Джейн покачала головой.

— Меня зовут Джейн Гленвилл. Мы с Фелипе никогда не были женаты, мистер Сантос.

Ее голос звучал спокойно и достойно. В нем не было стыда или смущения. Главное, то, что дочь знала правду о них. Остальное не имеет значения.

На лице Энрике снова отразилось удивление.

— Видишь, я совсем не та женщина, которую ты себе воображал. Оглядись вокруг! Похожа я на богатую наследницу?

Ее слова прозвучали горьким вызовом.

— Это невозможно, — растерянно произнес Энрике.

Слишком неожиданно обрушившейся на него информации.

Он шагнул к двери, ведущей в комнату, приоткрыл ее и вошел — крошечная комната сияла чистотой, но дешевый ковер почти вытерся местами, диван, на котором спала Филиппа, продавился.

— Ты жила здесь? — тихо спросил он с ужасом на лице.

— Да, — ответила она, входя в комнату вслед за ним. — Всю жизнь.

— Почему? — вырвалось у него.

— Почему? — невесело рассмеялась Филиппа. — Потому, что мама сумела создать лишь такой дом для нас, вот почему! Она жила на пособие до тех пор, пока я не пошла в школу. Тогда она начала работать неполный день. Но очень трудно зарабатывать, имея на руках маленького ребенка.

— А как же Диего Авельянос? — удивился Энрике, по-прежнему ничего не понимая.

Она сверкнула глазами и произнесла с нажимом:

— Диего Авельянос сказал маме, что в его глазах она не имеет никаких прав, что она родила ребенка по собственному желанию и он не имеет к нам никакого отношения.

По мере того как она говорила, его взгляд все тяжелел, осматривая детали комнаты, как будто желая их запомнить.

— Ты хочешь сказать, что твой дед не помогал вам?

— Ты меня понял совершенно верно. Я уже говорила тебе, что не считаю себя Авельянос.

Смущенный голос Джейн прервал их диалог:

— А как же деньги, Филиппа? Ты говорила, что Диего дал тебе много денег. Если ты получила их каким-то незаконным путем, их надо немедленно вернуть!

— Нет! Не волнуйся, пожалуйста, эти деньги твои. Теперь мы сможем отдать долги и переехать...

— Долги? — с каменным выражением лица спросил Энрике.

— Да, — ответила Джейн. — Боюсь, сеньор Сантос, у меня оказалось слишком много долгов. Когда Филиппа была подростком, она попала в автокатастрофу и на ее лечение понадобилось очень много денег. Я принуждена была взять их в долг. Мы все еще продолжаем возвращать эти деньги. Филиппа помогает мне, как может, работая в двух местах. Практически все заработанное приходится отдавать.

— А вы не пробовали обратиться к Диего Авельяносу за помощью?

Вопрос буквально сорвался с его языка.

Филиппа хрипло рассмеялась.

— О да, мама обращалась к нему, стоя на коленях. Она отправила ему все счета от докторов и их рекомендации. Она просила помочь ей во имя покойного сына и обещала вернуть деньги, как только сможет.

— И? — ледяным тоном спросил Энрике.

— Он отказал, заявив, что все это лишь уловки, чтобы выманить у него деньги. Его адвокат прислал маме письмо с сообщением, что, если она еще раз обратится к Диего Авельяносу, ее ждут серьезные неприятности в судебном порядке. — Она вздохнула и продолжила: — Вот почему я решила получить эти деньги. Пятисот тысяч долларов достаточно, чтобы погасить долги, переехать отсюда и обеспечить маме приличный пенсион.

— Пятьсот тысяч долларов? — спросил пораженный Энрике. — Ты говоришь, что Диего заплатил тебе пятьсот тысяч долларов?

Филиппа вскинула подбородок.

— Я знаю, это огромная сумма. Но мне нужно ровно столько, чтобы привести дела в порядок.

— Пятьсот тысяч долларов, — эхом повторил он. — Да ты имеешь хоть какое-то представление, как богат твой дед? — Он схватил ее за плечи и оказался близко, слишком близко от нее. — Пятьсот тысяч долларов для него пустяк! Просто мелочь!

Она отпрянула назад.

— Понятия не имею о размерах его богатства! И вообще он меня не интересует! Он всю жизнь обращался с мамой, как с ничтожеством. И я никогда не прощу ему этого. Мне не нужны его чертовы деньги. Достаточно того, что мы получили, чтобы обустроить мамину жизнь. У нее астма, и сырость в квартире заставляет ее страдать, болезнь прогрессирует.

Ее голос пресекся. Но он уже не слушал ее, продолжая осматриваться кругом, словно вбирая в память детали.

Ну и хорошо, подумала Филиппа. Смотри получше! Вот откуда я пришла! Теперь ты будешь презирать меня.

В гнетущей тишине прозвучал голос Джейн:

— Сеньор Сантос, я вижу, что, к сожалению, вы услышали не очень приятные вещи. Но... — Она немного поколебалась, но продолжила; — Я была бы вам признательна, если бы вы объяснили, какова цель вашего визита.

Он сверкнул глазами.

— Какова моя цель? Моя цель, миссис... Гленвилл, сейчас изменилась.

Филиппа напряглась. Держу пари, что я знаю, как изменилась твоя цель: ты приехал забрать меня с собой, но, узнав правду, ждешь не дождешься, как бы поскорее убежать отсюда...