— Опирайся на меня, ну?

Он молча покосился на них и осторожно положил большую ладонь на Машино плечо. На безмолвный вопрос Даши Маша деловито ответила.

— Потом посмотрим. Может, что и уцелело, — она несла чемоданчик доктора…

…Чудо, что они добрались до Цветного. Чудо, что разбились только некоторые пузырьки. Всё чудо.

Норма Джонс не зажигала света. Свет — приманка. Пока — благодарение Богу — их дом миновали, хотя несколько раз гогочущие компании проходили по их улице. Джинни легла и, кажется, заснула. Лишь бы Джинни не стало хуже.

Норма подошла к окну и осторожно выглянула в щёлку между шторами. Что это? Кто это на их лужайке? Собака? А вглядевшись, ахнула и бросилась к двери. Распахнув её так, что зазвенели стёкла, она сбежала по ступенькам на газон и с ходу опустилась перед маленькой как-то нелепо закутанной в большую шаль девочкой.

— Малышка, что ты здесь делаешь?

Девочка смотрела на неё, и в сумерках было различимо её строгое, даже требовательное лицо.

— Добрый вечер, мэм. Вы не знаете, где мой дом?

— Ты заблудилась? — потрясённо выдохнула Норма. — Зайдём ко мне.

Девочка покачала головой.

— Мама не разрешает ходить без неё. Значит, вы не знаете? — она вздохнула. — А где Цветной квартал, мэм, скажите, пожалуйста.

— Цветной квартал? Зачем тебе Цветной квартал?

— Там… мне надо туда, мэм.

— Нет, — Норма постаралась придать своему голосу надлежащую строгость. — Так поздно маленьким девочкам нельзя гулять. Идём ко мне. Ты переночуешь у меня, а утром я отведу тебя к маме.

— Я не гуляю, мэм, — в голосе девочки звучала какая-то убеждённость, сила, с которой — Норма это почувствовала — ей не совладать. — Я иду в Цветной квартал.

— Вот, налево и на втором перекрёстке направо, — сдалась Норма.

— Большое спасибо, мэм, — девочка сделала что-то вроде книксена. — Спокойной ночи, мэм.

Она повернулась и пошла в указанном направлении. Норма, сидя на земле, бессильно смотрела ей вслед, не замечая охватывающего её холода.

— Мама! — прозвенел голос Джинни.

Норма вскочила на ноги. Джинни в длинной ночной рубашке белым привидением стояла на крыльце.

— Джинни, — бросилась к ней Норма. — Зачем ты встала?

— Как ты могла отпустить её, мама? Как ты могла?

Норма обняла Джинни.

— Ты простудишься, Джинни, иди в дом.

Норма повела её. Джинни подчинялась её рукам, не сопротивляясь и повторяя:

— Мама, как ты могла, мама…

— Идём, девочка, я уложу тебя, укрою. Выпьешь горячего, я сейчас разожгу плиту.

— Нет! — Джинни остановилась, испуганно вцепившись в мать. — Они придут на свет, нет, нет, мама, не надо.

— Хорошо-хорошо, конечно, ты права.

Они прошли в комнату Джинни. Норма помогла ей лечь. Укрыла.

— Ну вот, всё хорошо, маленькая.

— Да, — Джинни всхлипнула. — Посиди со мной, мама.

— Конечно-конечно, — Норма села на край постели.

Джинни высвободила из-под одеяла руку.

— Возьми меня за руку, мама. Мне… — она запнулась. — Я как подумаю… одна на тёмной улице… и они… что они с ней сделают…

— Ну, Джинни, — Норма гладила узкую слабо подрагивающую кисть дочери.

— Мама, а если с ней, как со мной, мама, она же ещё маленькая. Я…

— Не надо, Джинни, не вспоминай. Ты дома. Ты со мной.

— Да, мама, а она…

Андрей вышел со склада, огляделся. Вроде… вроде обошлось… Сделал два шага… В последний момент почувствовал свист рассекаемого палкой воздуха и метнулся в сторону. Удар пришёлся в плечо. Он упал на землю и, крутанувшись — как учил Эркин — вскочил на ноги, выхватив нож.

— Ну, падлы, сколько вас?!

Глядя на рычащий воющий клубок, Джимми Найф удовлетворённо кивнул. Не зря он на этого парня глаз положил. Что ж, если отобьётся… с таким бо-ольшие дела закрутить можно.

Под ногами уже хрипело и булькало несколько… считать некогда и незачем. Кулаки, палки, кастеты, а у него нож. На, получи, гад… Нож мягко входит на всю длину под пряжку ремня, и руки, уже ухватившие за ворот у горла, разжимаются. Ещё один есть. Сколько осталось? Трое? Отобьюсь.

Джимми не спеша достал пистолет и надел на ствол распылитель. Пусть дураки думают, что Джимми Найф, Джимми Нож другим оружием брезгует. Пушкой надо пользоваться редко, но наверняка. Чтоб на тебя и не подумали. Вон Фредди Ковбой, стрелок классный, киллерам киллер, а Крысу проволокой задушил, так на него и не думает никто. Потому как оружие не то. Ну, вот, их двое уже. Сейчас ты, парень, уложишь этого баиньки, и я тобой займусь.