– Я приготовила ужин. Фазана с ананасами и…

– Я не голоден.

И он ушел. Не добавив ни слова и не удостоив накрытый стол ни единым взглядом, просто ушел.

Стыдно признать, но я пала духом. И моя вера в успех, и без того хлипкая, как чахлый ствол побитого ураганом дерева, накренилась еще сильнее. Несостоявшийся накануне ужин стал лишь первым камнем, ударившим по затылку, и после него удалось бы подняться, если бы ни ряд других, последовавших после.

Нет, с виду я продолжала храбриться: тщательно накладывала макияж, который никто не замечал, надевала самые лучшие вещи, до которых никому не было дела. Казалось, прогуляйся я по комнатам, обернутая кухонной занавеской, реакция будет все той же, то есть полнейшее отсутствие таковой.

Два раза попыталась принести в кабинет кофе – Дэлл в этот день работал дома, – но оба раза была отослана из-за двери, один раз попыталась открыть эту самую дверь, и тогда на меня гаркнули, чтобы я не смела входить без приглашения.

Приглашение… ага… Его я не дождусь от радушного хозяина даже на собственные похороны. Случайные встречи на кухне всегда сопровождались гробовым молчанием, а короткие фразы повисали в воздухе, и в конце концов, несмотря на все попытки быть сильной, я сдулась. Стала большую часть времени проводить в комнате наверху, где меня, на счастье или на беду, никто не беспокоил.

Сидя на жестком матрасе, я слушала, как по вечерам со второго этажа доносятся звуки телевизора, который иногда смотрел Дэлл, но спускаться в гостиную больше не решалась - хватило единожды предпринятой попытки подсесть с краю на диван, после которой хозяин дома тут же покинул комнату.

Неприятно. Бьет по нервам.

Говорят, если тебя однажды обидел человек, то виноват он. Если тот же человек обидел во второй раз - виноват ты сам.

Я вздохнула.

Да, так оно и было. Сама вторглась, сама же получила по голове. Наверное, иногда мечты должны оставаться мечтами.

Застыл на краю тумбы матовый темно-синий прямоугольник – кредитная карта. Банк Нордейла, десять тысяч наличными. Для кого, для чего?

Зачем я здесь?...

Карты я не касалась из принципа: то были чужие деньги, заработанные не мной. И если то кольцо, что сейчас поблескивало на моем пальце, было выдано против воли, то и все остальное тоже. Своих хватит, проживу.

Именно так и прошли следующие три дня: в хождении по дому на цыпочках, в попытках не попадаться никому на глаза, в редких выходах на улицу до соседнего кафе, чтобы перекусить - одна только мысль об очередном равнодушном взгляде отбивала всякое желание появляться на кухне, – и в мучительных попытках придумать новый план, который помог бы воспрять духом.

Продолжай я закрываться наверху, и конечный результат от проведенных в этом доме тридцати дней будет предсказуемо-плачевный. Значит, следовало срочно что-то придумать, но что?

Как заставить кого-то тебя полюбить? Брррр… неверная формулировка. Как показать кому-то, что любишь ты?

«Отпустить…» - всякий раз приходила на ум дельная мысль, и всякий раз я отворачивалась от нее, чувствуя грусть. Да, все верно, отпустить. Вот только отпустить Дэлла я еще успею (невелика задача, не требует большого ума, хотя требует множество душевных сил), но означало ли это, что я уже смирилась с неизбежным без попыток добиться того, зачем пришла?

Ночь приходила за ночью, а новые идеи посещать мою голову не спешили.

Застывал в тишине дом, закрывались двери спален, делалась толще и глуше стена недопонимания. Отчаяние – тяжелое, неподъемное, словно мешок, набитый камнями – все сильнее давило на плечи. Росло чувство, что неверная дорожка, на которую ступила моя нога, вскоре окончательно заведет во мрак. И каждый раз, засыпая, я боролась с мыслями о том, что любящий человек не станет мешать другому жить, а попытается каким-либо образом зажечь в душе и глазах своего избранника свет.

Но неужели единственный вариант зажечь этот самый пресловутый счет - покинуть его дом? Уйти?

Очередной вздох. Очередной отголосок боли. И очередное утро, прихода которого ждешь с тоской.

Теперь я не боялась засыпать. Теперь я боялась просыпаться.

*****

– Я слышала, у тебя появилась женщина. Как чудесно! Представь меня ей!

Бернарда, изысканная, одетая по последней моде и благоухающая тонким ароматом дорогих духов вперемешку с весельем, едва не хлопала в ладоши от радости.

Дэлл скрипнул зубами. С некоторых пор он совершенно перестал жаловать гостей.

Но если тому же Маку или Халку можно отказать в визите по телефону, объяснив нежелание общаться никчемным настроением или занятостью, то отказать телепортеру спецотряда, который возник в центре комнаты практически из ниоткуда, из воздуха, было проблематично. Тем более что этот телепортер заглянул на огонек не просто так, а с целью озвучить персональное приглашение от босса на намечающуюся послезавтра вечеринку, куда, оказывается, придут все. Причем, мать его так, со своими вторыми половинами.