Он перевел взгляд на адмирала.

– Когда? Обозначьте приемлемое время.

– Завтра…

Адмирал нахмурился, и Премьер сам понял, что желает невозможного. Все-таки действовать придется не на море, а на суше.

– Через неделю.

Изломанная удивлением бровь невозмутимого адмирала разгладилась.

– Практически ничего.

– Как?

– Ничего… – повторил он. – В лучшем случае мы произведем демонстрацию силы в Средиземном море.

Это был удар по самолюбию Премьера! Черт с ними с большевиками и турками. Но в своей собственной стране? Быть главой правительства самой сильной, самой уважаемой страны в мире и чего-то немочь… Это было оскорбительно!

– Но почему, дьявол вас раздери? Что вам мешает?

– Обстоятельства… Флот не приспособлен для действий на суше. У нас нет морской пехоты, а артиллерия флота не способна достать указанную вами цель даже главным калибром. Ближайшее место, где мы можем взять морскую пехоту – Александрия… С учетом этого – дней через пятнадцать.

Молча пыхавший сигарой Черчилль вдруг сказал.

– Прошу прощения, господа…

Все посмотрели на лорда адмиралтейства.

– Вы слышали что-нибудь о гомеопатии?

– Нам не до шуток, сэр…

– Я и не шучу. Хотел бы я пошутить, я бы… – он ухмыльнулся, проговорил про себя какую-то шутку. – Ну ладно. Я хочу предложить гомеопатический выход из положения. Русские…

– Эти чертовы русские! – в сердцах добавил адмирал.

Черчилль взмахнул рукой.

– Не «эти чертовы русские», а русские, что сейчас находятся в Турции и Болгарии. Тех, что большевики называют «белыми»… Они там всегда под руками. Они злы и умеют воевать… Насколько я знаю их там десятки тысяч боевых офицеров. Вооружите их, погрузите на корабли вместо морской пехоты… Насколько я знаю «Русский Общевоинский Союз» реальная организация и они с радостью сделают все, чтоб досадить своим «красным» соотечественникам…

Премьер требовательно посмотрел на адмирала. Тот, скосив глаза в окно, что-то быстро подсчитал.

– В этом случае мы уложимся в неделю!

… Выходя из кабинета Премьера, адмирал обогнал Черчилля и шефа разведки. Подождав пока тяжелые шаги моряка удалятся, Черчилль негромко спросил разведчика.

– Это всё тот самый немец?

– Видимо да, сэр…

– Получается, вы бездействовали все это время?

– То, что мы делали трудно назвать бездействием. – Не согласился с ним разведчик. – Мы трижды проводили акции по устранению угрозы, но получилось не всё.

– Ничего у вас не получилось.

Разведчик не ответил на колкость. Через несколько шагов он все же сказал:

– Думаю, что смерть немца для нас теперь бесполезна. Если большевики и впрямь строят стартовую площадку, то видимо они уже получили от него то, что хотели.

– Вы опустили руки?

– Напротив, мы продолжаем действовать.

… Со смотровой площадки четырехногого железного монстра, поднятого над Парижем гением великого Эйфеля, в память Всемирной Выставки, город отчего-то казался спящим. Этого ощущения не исправляли ни огни рекламы, ни мчащиеся по улицам автомобили, ни даже туристы, бродившие вокруг по площадке.

Город словно притворялся веселым, а на самом деле всемирная столица мод и веселья словно позевывала в кулак, устав от легкой жизни, посматривая на гостей, радуясь, что вновь обманула их.

Возможно, это ощущение он испытывал оттого, что видал Париж и в более веселом настроении.

Мировой Кризис взял жизнь за горло, заставив всегда легкомысленных парижан задуматься не о шампанском, а о хлебе насущном. Даже только что отпразднованные парижанами Рождество и Новый 1930 год не добавили французам оптимизма.

А уж что говорить о невольных гостях города – русских эмигрантах…

Александр Павлович Кутепов, глава РОВС – Российского Общевоинского Союза провел рукой в перчатке по пруту металлической решетки, собирая капли влаги. Второй день нового года, самый разгар зимы, а тут…

Позади послышался шум подъезжающего лифта. Металлические двери с лязгом раскрылись, выпустив нескольких человек. По их заносчиво-удивленному виду сразу было видно туристов из-за океана. Как не плохо у них там шли дела, а все-таки кого-то Кризис не затронул.

Последним из лифта выскочил человек в цивильном пальто, но в военной фуражке. Увидев Кутепова, он остановился и стал дышать, хватая ртом воздух, словно не на лифте поднимался, а пробежал эти сто метров вверх пешком. Несколько мгновений он обмахивался ладонью, потом сказал, прерывая фразы глубокими вздохами:

– Здравствуйте, Александр Павлович… Слава Богу, нашел я вас… Так и знал, что тут застану.

– Здравствуйте, Николай Владимирович. Что еще случилось?

– Вы срочно нужны в штаб-квартире.