С. Аллилуева (дочь Сталина):

"Отец был подвластен железной, догматической логике: сказав А, надо сказать Б, В и всё остальное. Согласившись однажды, что N – враг, дальше уже необходимо было признать, что так это и есть… Снова поверить, что N не враг, а честный человек, было для него психологически невозможно…

Он всюду видел врагов. Это было уже патологией, это была мания преследования – от опустошения, от одиночества. "У тебя тоже бывают антисоветские высказывания", – сказал он мне совершенно серьезно и зло. Я не стала ни возражать, ни спрашивать, откуда такие сведения…"

7

Ю. Марголин, узник ГУЛАГа, из книги "Путешествие в страну Зэ-ка" (написана в Тель-Авиве в 1947 году):

"Ежедневно на рассвете – летом в пятом часу утра, а зимой в шесть – гудит сигнал подъема на работу в тысячах советских лагерей, раскиданных на необъятном пространстве от Ледовитого океана до китайской границы, от Балтийского моря до Тихого океана. Дрожь проходит по громаде человеческих тел. В эту минуту просыпаются близкие и дорогие мне люди, которых я, вероятно, никогда уже больше не увижу. Подымаются миллионы людей, оторванных от мира так, как если бы они жили на другой планете.

Меня давно уже нет с ними… Я живу в прекрасном городе на берегу Средиземного моря. Я могу спать поздно, меня не проверяют утром и вечером, и на столе моем довольно пищи. Но каждое утро в пять часов я открываю глаза и переживаю острое мгновение испуга. Это привычка пяти лагерных лет. Каждое утро звучит в моих ушах сигнал с того света:

– Подъем!

Читатель… не сделай ошибки и не спутай советские лагеря с гитлеровскими. Не оправдывай советские лагеря тем, что Освенцим, Майданек и Треблинка были хуже. Помни, что гитлеровских фабрик смерти уже нет, они прошли, как злой сон… а Круглица и Котлас функционируют по-прежнему, и люди погибают там сегодня так же, как погибали пять или десять лет тому назад. Напряги свой слух, и ты услышишь то, что слышу я каждое утро на рассвете, издалека:

– Подъем!..

В оправдание совершаемого массового убийства сошлются на историческую необходимость: нельзя иначе построить коммунизм в данных условиях. Это – аргумент выродков…"

Хелла Рабинович (из свидетельства 1994 года):

"Оглядываясь на прожитые годы, вспоминаю старую еврейскую песню, которую по-русски можно назвать так: "Знаете ли вы, кто я?"… Родилась в Польше, выросла в Германии, прожила 43 года в Советской России, сейчас живу в Израиле. Так кто же я?..

В 1933 году я бежала от Гитлера в Советский Союз. В 1937-м в Москве, на знаменитой Лубянке, меня допрашивали четверо суток под ярким светом лампы: "Говори, кто тебя завербовал?.." Втолкнули в камеру, рассчитанную на 20 арестантов, где копошились во мгле 150 полуголых женщин; после четырех месяцев пребывания в этом аду мне объявили приговор: "10 лет заключения за контрреволюционную деятельность".

Находилась несколько месяцев в распределительном лагере Мариинска, где люди умирали как мухи от тифа и недоедания. Затем девять голодных лет заключения – работала на швейной фабрике за жидкую похлебку и скудную пайку хлеба. Пережила и второй арест, по "старому делу". Снова этапы, пересылки, девять лет ссылки в Красноярском крае.

Если говорить о моих профессиях, то одним я научилась добровольно, другим меня заставила научиться жизнь. Училась театральному искусству и играла в трех театрах в Берлине. В Москве до ареста расшифровывала рукописи Маркса, Энгельса и Карла Либкнехта. В сибирском лагере научилась шить бушлаты для заключенных и брюки для фронтовиков.

После первого освобождения работала грузчиком на торфяных разработках, затем – поваром, лаборанткой и экспедитором по заготовке бревен. Во время ссылки в Красноярский край чистила снег на Енисее в трескучий мороз; там же пришлось работать прачкой и гладильщицей. Работала и в МТС, в совхозе, штукатурила на стройке.

Умею сажать и полоть, копать картошку, выращивать поросят и цыплят, доить коров и коз. А после реабилитации, уже в Москве, печатала под диктовку и проводила лечебную гимнастику с астматиками. В Израиле печатала, корректировала, редактировала, ухаживала за старой женщиной, читала вслух для слепого ученого…

В старой еврейской песне спрашивается: "Знаете ли вы, кто я?" Я тоже спрашиваю: скажите, люди, кто же я?.."

***

Из воспоминаний военных лет:

"Зайцева (начальница женского лагеря на Колыме) старалась, чтобы лагерь выглядел красиво, и велела повсюду развесить лозунги. У входа в лагерь был укреплен лозунг со словами: "Добро пожаловать!" На здании кухни висел лозунг "Кто не работает, тот не ест". А в центре лагеря – "Бдительность, бдительность и еще раз бдительность – враг не дремлет, он таится повсюду (И. Сталин)".

"Осень и зима 1941–1942 годов были страшными. Голод‚ мороз‚ доходящий до пятидесяти градусов‚ груды замерзших трупов‚ сваленных на лагерном дворе... Наивысшая смертность была среди украинцев‚ буковинских и бессарабских молдаван и среди кавказцев; русские‚ финны и китайцы оказались более живучими..."

Исследователи определили: "За всю историю ГУЛАГа именно на 1941–1945 годы приходилась наибольшая смертность заключенных… В общей сложности в 1941–1945 годах в лагерях и колониях ГУЛАГа и в тюрьмах умерло около 1 миллиона заключенных".