— Я надеялся, что колдовской огонь окажется рецессивным геном, — признался Мэтью. — Расскажите мне о Стивене Прокторе. — Раньше его командный тон казался мне отголоском военного прошлого — теперь, зная о Рыцарях Лазаря, я поняла, что он и в настоящем остается военачальником.

— Стивен был скрытным, — ощетинилась Сара, не привыкшая, чтобы ей приказывали, — и никогда не хвастался своей силой.

— Неудивительно в таком случае, что чародеи так старались до нее докопаться.

Я зажмурилась, вновь увидев перед собой тело отца, вспоротое от шеи до паха. Меня чуть было не постигла такая же участь.

Мэтью переместился, и дом заскрипел под его непривычным весом.

— При всем своем опыте он не смог победить их. Диана явно унаследовала его способности — и Ребеккины, царствие ей небесное, тоже. Но без их знаний она беспомощна: с тем же успехом на ней можно намалевать мишень.

Я продолжала подслушивать без зазрения совести.

— Она не транзистор, Мэтью, — оборонялась Сара. — Инструкция и батарейки к ней не прикладывались. Мы старались, но после смерти Ребекки и Стивена Диана стала совершенно другим ребенком. Ушла в себя так глубоко, что никто не мог достучаться. Что нам было делать? Силой навязывать то, от чего она так упорно отказывалась?

— Не знаю, — с долей отчаяния произнес Мэтью, — но и так ее тоже нельзя оставлять. Та ведьма больше двенадцати часов продержала ее в плену.

— Мы научим ее всему, что ей следует знать.

— И как можно скорее.

— На это уйдет вся ее жизнь, — огрызнулась Сара. — Магия не макраме, знаете ли.

— Такого времени у нас нет, — прошипел Мэтью — Сара, судя по скрипу половиц, попятилась от него. — Конгрегация больше не станет играть с нами в кошки-мышки — это доказывает клеймо на спине Дианы.

— По-вашему, то, что сделали с моей племянницей — это игра?! — возмутилась Сара.

— Ш-ш-ш, разбудишь, — одернула ее Эм.

— Нужно узнать, какими чарами связали Диану, Эмили, — зашептал Мэтью. — Вас что-нибудь беспокоило перед отъездом Ребекки и Стивена в Африку?

Связали чарами.

Я села, слыша в уме эхо двух этих слов. С чародеями это делают лишь в крайнем случае — смертельная опасность, безумие, не поддающееся обузданию зло. Даже угроза кого-то околдовать заслуживает сурового порицания.

Мэтью подскочил ко мне, не успела я встать.

— Тебе что-нибудь нужно?

— Да. Поговорить с Эм. — Пальцы на руках и ногах синели и начинали потрескивать. Бинт на правой лодыжке зацепился за торчащий из пола гвоздь, когда я протиснулась мимо Мэтью.

На площадке стояли перепуганные Сара и Эм.

— Что со мной не так?

— Да ничего, все в порядке, — пролепетала Эм, прячась под крыло Сары.

— Ты сказала, что я околдована. Что меня околдовала родная мать. — Я чудовище, не иначе — другого объяснения нет.

— Нет, детка, ты не чудовище, — воскликнула Эм, как будто я произнесла это вслух. — Ребекка сделала это, боясь за тебя.

— Боясь меня, ты хочешь сказать. — Мои синие пальцы привели бы в ужас кого угодно. Куда бы их спрятать? Чтобы не прожечь подаренную Мэтью рубашку, я взялась за перила, рискуя спалить весь дом.

Осторожно с ковриком, девочка! — Призрак высокой женщины, обитавший в гостиной, указывал пальцем на пол. Я приподняла ногу.

— Не выдумывай. Никто тебя не боится. — Мэтью буравил мою спину глазами, посылая сигнал повернуться к нему лицом.

— Да? Посмотри, что творится с ними. — Я наставила на теток искрящий перст.

Я тоже боюсь,признался еще один из почивших Бишопов — парнишка в рваных штанах, с выступающими вперед зубами и корзинкой ягод в руке.

Тетушки дружно сделали шаг назад.

— Ты имеешь полное право обижаться на это. — Мэтью подошел ближе. Его снежный взгляд холодил мне ляжки, поднимавшийся снизу ветер — лодыжки. — Ветер начинается, когда ты чувствуешь себя загнанной в угол, видишь? — Он встал еще ближе, и ветер слегка усилился.

Да, во мне, пожалуй, бурлила скорее обида, чем гнев. Я повернулась к Мэтью, чтобы изучить его теорию досконально. Пальцы понемногу бледнели, треск прекратился.

— Постарайся понять, — умоляла Эм. — Ребекка и Стивен уехали в Африку, чтобы тебя уберечь, и околдовали тебя по той же причине. Их заботило только одно — твоя безопасность.

Дом заскрипел всеми своими суставами, а меня прохватило холодом.

— Выходит, это я виновата в их гибели? Их убили из-за меня? — Я бросила на Мэтью полный ужаса взгляд и заковыляла вниз, не дожидаясь ответа, не обращая внимания на боль от растянутых связок. Бежать, бежать.