Птицы?

Рыбы?

Растения?

Не обусловлено ли все развитие не чем иным, как определенной формой диссипации энергии?

Без организмов не было бы химических процессов на Земле?

Во все циклы входят неизбежно организмы?» [56] .

В этом вопрошании Вернадского в начале ХХ в. слышится его ответ в виде учения о ноосфере и предчувствуются уже наши вопросы в начале XXI в. в связи с состоявшейся первой фазой Глобальной Экологической Катастрофы.

В первое десятилетие ХХ в. растет интерес Вернадского и к радиоактивности. В 1907 г. к нему приходит крупный научно-организационный успех: при обсуждении очередных задач академии, требующих денежных затрат, на одно из первых мест, по представлению Вернадского, А.П. Карпинского, Ф.Н. Чернышева, было поставлено изучение радиоактивных минералов России, и определена для этого сумма в 10 000 рублей. С этого времени Вернадский берет в свои руки организацию изысканий радиоактивных минералов на территории России, встав во главе этого важнейшего дела до конца своей жизни (в течение 38 лет).

В конце десятилетия он возвращается к проблеме почвоведения и ставит проблему изучения живого вещества. Все больше Вернадский задумывается о возможной космической роли живого вещества. В письме от 27 июня 1908 г. он замечает: «Мысль занята новой областью, которую охватываю – о количестве живой материи и о соотношении между живым и мертвым… Мне удается здесь подойти к новым явлениям» [57] . Эти исследования спустя два десятилетия привели его к теории биосферы и учению о ноосфере.

29 декабря 1910 г. на Общем собрании академии наук Вернадский, впервые выступая на этом научном форуме с докладом «Задачи дня в области радия», впервые в истории науки предсказал появление новых источников энергии – источников атомной энергии:

«…Перед нами открываются в явлениях радиоактивности источники атомной энергии, в миллионы раз превышающие все те источники сил, которые рисовались человеческому воображению».

Он понимал потенцию разрушительной силы в этом источнике энергии, если его превратить в оружие: «С надеждой и опасением всматриваемся мы в нового союзника и защитника» [58] .

В 1911 г. на Московский университет обрушились жестокие репрессии царских властей. Протестуя против решения царских властей, ставившего университет под контроль градоначальника Москвы, 3 февраля Вернадский вместе с Н.А. Умовым, С.А. Чаплыгиным, Д.М. Петрушевским, А.А. Кизеветтером, Г.В. Вульфом, Н.К. Кольцовым и другими подает прошение об отставке. Три дня спустя такое же прошение написали К.А. Тимирязев, П.Н. Лебедев, А.Ф. Фортунатов, Н.Д. Зелинский и другие. Произошел беспримерный в истории русской культуры разгром Московского университета.

Для Вернадского это был переломный период. Закончился двадцатилетний московский цикл его научного творчества.

2.5. Петербургский цикл (1911–1918). Разработка теории биосферы и живого вещества

2.5.1. Газовый обмен земной коры. Геохимические функции. Начало работы над теорией биосферы. Комиссия по изучению естественных производительных сил России (КЕПС) – детище Вернадского

В августе 1911 г. Вернадский возвращается в Петербург и поселяется на Васильевском острове. А уже 22 декабря на 2-м Менделеевском съезде в Петербурге он выступает с докладом «О газовом обмене земной коры», который А.П. Карпинский и В.Г. Фесенков высоко оценили. Спустя много лет академик Фесенков подчеркивал, что идеи Вернадского, высказанные в этом докладе «стали основой для прямых газовых методов поисков нефтяных и газовых месторождений» (курсив мой. – С.А.) [59] .

В 1911 г. исполнилось 25 лет научной деятельности Вернадского. С 1911 по 1916 гг. фактически выкристаллизовались все основные направления его научного поиска. Выходяят четвертый и пятый выпуски «Опыта описательной минералогии». В 1914 г. в докладе «История рубидия в земной коре» он определяет соприкосновение биосферы с газовой оболочкой Земли (т.е. атмосферой), как «поверхностную корку земного шара, связанную с биологическими процессами» [60] . Он ставит перед собой вопрос о детальном определении картины геохимических функций живых организмов, разработка которых и привела к возникновению биохимии и учения о живом веществе и биосфере.

1916 г. в этом плане – переломный в жизни Вернадского. «С этого времени я начал систематически знакомиться с биологической литературой на химической и химико-геологической основе и выработал основные принципы биогеохимии». «Для меня открылся новый мир. Я убедился, что в окружающей нас природе – биосфере – живые организмы играют первостепенную, может быть, ведущую роль» [61] , – писал позже ученый.

С 1912 г. по инициативе Вернадского и под его руководством организуется постоянно действующая Радиевая экспедиция. В том же году при его активном участии экспедицией были проведены значительные работы. В 1914 г. в экспедиции приняли участие более 30 человек, она охватила обширные территории Сибири и Средней Азии, Урала и Кавказа.

Первая империалистическая война, в которую была втянута царская Россия, потребовала мобилизации ресурсов. 21 января 1915 г. В.И. Вернадский внес от своего имени и от имени академиков А.П. Карпинского, Б.Б. Голицына, Н.С. Курнакова и Н.И. Андрусова в физико-математическое отделение академии заявление о создании при ней Комиссии по изучению естественных производительных сил России (знаменитой КЕПС).

Это был крупный проект, душой которого с самого начала стал Вернадский. «Что же касается проекта В.И. Вернадского, – писал академик П.И. Вальден, – то нельзя не согласиться, что он составлен рукой мастера-организатора и открывает перед нами всю печальную картину того, что до сих пор еще не сделано, а должно быть сделано нами в кратчайшей жизни» [62] .

Следует добавить, что это был, наверное, первый крупный план – программа, предтеча того механизма планирования, который осуществился уже в советскую эпоху, начиная со знаменитого плана ГОЭЛРО. Только в 1916 г. КЕПС организовала 14 специальных экспедиций в различные районы России. Стоило бы нынешним властям обратиться к этому 90-летней давности опыту царской, отнюдь не советской и не социалистической, России. В.И. Вернадский не ограничился должностью председателя КЕПС и вошел в состав ряда ее подкомиссий – ботанической, по артезианским водам, по использованию силы ветра, был избран членом ее редакционного комитета, возглавляемого А.П. Карпинским.