— Мужчина мне не нужен, — объяснила она. — Я никого не ищу. В счастливом браке я прожила тридцать шесть лет. С моим покойным мужем все равно никто не сравнится. Так что теперь я просто живу в свое удовольствие, работаю и завожу новых друзей.

Талия уставилась на нее так, словно Мария вдруг заговорила на чужом языке. По мнению Талии, ее собеседница была хороша собой. Почему же она уверяет, что мужчина ей не нужен? Наверное, врет. Талия была убеждена, что подцепить достойного мужчину мечтает каждая женщина.

— Через несколько месяцев вы заговорите по-другому, — с видом знатока напророчила Талия и похвалила собеседницу за великолепный кофе.

— Вряд ли. — Мария решительно покачала головой. — Чтобы быть счастливой, мужчина мне не нужен. У меня уже был лучший в мире муж, этого достаточно. Встретить второе такое же сокровище я не надеюсь, а зачем довольствоваться меньшим? Тем более что мне и одной живется неплохо. — Вид у нее был настолько уверенный, что Талия широко раскрыла глаза, думая, что Мария спятила.

Франческа взглянула на часы: в десять, еще до открытия галереи, она назначила встречу с покупателем, чтобы он успел без помех осмотреть выставленные картины.

— Извини, мама, но мне пора.

— Ничего, дорогая! — Ее мать только поудобнее устроилась на стуле, никуда не собираясь уходить. — У меня еще есть в запасе время, я останусь поболтать с Марией.

Мария ободряюще кивнула Франческе, которая была уже на грани паники, и повернулась к Талии:

— Еще кофе, графиня?

Она ухитрилась произнести титул так, словно назвала Талию «ваша светлость». Польщенная Талия улыбнулась:

— Прошу вас, зовите меня просто по имени. От молодых людей такой фамильярности я не потерплю, но нам с вами вовсе незачем церемониться. — Она решила, что с Марией они равны не только по возрасту, но и по положению. — Знаете, у меня есть две ваших книги. Мне особенно нравится ваш рецепт голландского соуса — такой простой, что даже мне по силам.

— Спасибо, Талия. — Мария просияла и придвинула к гостье блюдо с круассанами.

— Так не хочется оставлять тебя, мама… — неловко вымолвила Франческа, не желая признаться, что не доверяет матери. Неизвестно, что она может наговорить Марии или как себя поведет. А Мария, которая так приветлива с ней, не заслуживает оскорблений.

— Дорогая, не глупи, иди по своим делам. Я тебе потом позвоню.

Надеясь, что тема неподходящих жильцов уже исчерпала себя, Франческа нехотя ушла. Клиента, с которым у нее была назначена встреча, направил к ней постоянный покупатель. Опаздывать на первую же встречу было никак нельзя.

Уходя, Франческа метнула в сторону Марии последний тревожный взгляд, сбегала наверх за своей сумочкой и через минуту уже спешила по улице, не переставая думать о матери. Она не сомневалась, что при следующей встрече Талия выскажет о ее жильцах все, что о них думает, особенно о Марии, хотя она, кажется, пришлась Талии по душе.

А тем временем две немолодые женщины сидели на кухне. Марию забавляло поведение гостьи, но она не подавала виду. Мария знала, как вести себя с людьми вроде этой графини, ей встречались и не такие снобы.

— Вы себе не представляете, как я за нее волнуюсь, особенно из-за этой нелепой затеи, — доверительно объясняла Талия Марии. — Ей следовало выйти за Тодда, а не выкупать у него недвижимость. Пусть бы он платил ей приличные алименты, и дом достался бы ей безо всяких проблем. Но жить с чужими людьми — это же безумие! — Вид Талии был удрученным, Мария сохраняла спокойствие.

— Но, по-видимому, все складывается на редкость удачно. Крис порядочный человек, явно образованный, его сын очень мил. А девушка, которая живет наверху, просто еще очень молода и глуповата. Она только-только отучилась, поселилась в большом городе, от радости не помнит себя, вот и знакомится со всеми подряд. Она образумится.

— Ее приятель выглядит так, словно только что вышел из тюрьмы, — чуть не плача, напомнила Талия. Следующий час Мария утешала ее, и к тому времени, как Талия наконец ушла к своему косметологу, настроение у нее слегка поднялось. Мария еще посидела в кухне и наконец с улыбкой удалилась к себе. Эта графиня ди Санджоване — сущее наказание. Мария невольно задумалась: как Франческа ухитрилась остаться совершенно нормальным, приземленным человеком при такой матери? Но все затмевало впечатление недалекости, которое оставила Талия, чуть ли не в каждом слове которой сквозило отчетливое желание очаровать еще одного мужчину и опять выйти замуж. Она без тени смущения призналась, что без мужа вообще не чувствует себя женщиной. Ее восприятие самой себя всецело зависело от того, за кем она замужем. А оставшись одна, она словно переставала быть личностью. Талия была полной противоположностью Марии — обладательнице чувства собственного достоинства, уверенной, прекрасно знающей, кто она такая, и не зависящей от чужого мнения. Эти женщины казались разными, как белое и черное. Как и Франческа, Мария предположила, что мужчин отпугивает от Талии ее навязчивая идея замужества, перерастающая в одержимость.