Я прошел в отдел беспрепятственно и едва не заблудился. Пришлось обращаться к охраннику:

— Где можно найти господина Крылова? Николая Крылова? Знаете, такой светленький с…

— Прямо, шестая дверь направо с надписью “Без специального допуска вход категорически запрещен”, — перебил блюститель, и, как мне показалось, в его голосе проскользнула скрытая неприязнь. — У вас, господин штаб-офицер, с допуском все нормально, любые отсеки доступны для посещения. Только будьте осторожны.

— Это почему? — поинтересовался я.

— Просто будьте осторожны.

Судя по всему, предостережение касалось именно Крылова. Господи, что он еще натворил?

Замок идентифицировал карточку, я приставил глаз к окуляру сканера, считывающего рисунок сетчатки, индикатор сменился на зеленый. Овальная дверь отошла в сторону.

Я подсознательно ожидал увидеть внутри чешуйчатого лупоглазого монстра, в которого превратился Русланыч, но реальность оказалась вполне прозаичной. Коленька, одетый в стандартную темно-голубую униформу сотрудника отдела, сидел перед голографическим проектором, увлеченно гоняя трехмерную игру-стрелялку. Обернулся на звук.

— Привет! — искренне обрадовался Крылов. — Ты к Вениамину Борисычу? Его сейчас нет, появится через часик.

— В общем-то я пришел к тебе. Не помешал?

— Проходи, конечно! У меня тут скромненько, но вполне удобно!

Насчет “скромненько” Русланыч явно преуменьшил. Ничуть не хуже моей роскошной каюты, слева — прозрачный шлюз в соседнюю лабораторию, полно комнатных растений, несколько клеток с маленькими незнакомыми животными, наверняка привезенными с Гермеса.

— Тебя что, отсюда не выпускают?

— Выпускают, конечно. Гуляй где угодно. Только я сам не хочу, да и Веня не рекомендует.

— Почему?

— Как бы это сказать, чтоб не соврать? Я иногда чужу. То есть чудю. В смысле, могу почудить так, что без обмороков среди здешних впечатлительных барышень не обходится. Ты садись! Выпьешь?

— Пиво есть?

— Полно! Ты ведь тёмное любишь?

— Гляди-ка, запомнил! Тащи, что найдешь.

После вчерашнего разговора с Гильгофом я заново просмотрел личное дело Крылова. На год меня младше, закончил питерский Университет, подает очень серьезные надежды в области биологии. В своем нежном возрасте успел защитить кандидатскую диссертацию, был замечен Вениамином Борисовичем и принят на работу в ОББ, но после путешествия на Гермес и известных событий стал главной диковиной отдела. Занимался регби и французским боксом, не курит, алкоголь не употребляет. Точнее, раньше не употреблял…

Как и говорил Гильгоф, изменения организма на внешности не сказались, человек как человек. Но почему тогда сам Коленька предпочитает сидеть взаперти, а охрана относится к нему с заметной предубежденностью?

— Явился посмотреть на невиданную зверюшку? — Крылов поставил на стол бутылки с пивом и внимательно уставился на меня. — Веня думает, что я ничего не понимаю в происходящем, результаты исследований мне не показывают. Но я же не полный дурак, могу разобраться что к чему! Обидно…

— На обиженных воду возят, — легкомысленно отозвался я. — С виду ты вполне… гм… адекватен.

— В гробу я видел такую адекватность, — вздохнул Коленька. — Истыкали всего иголками, пробы крови берут каждый день по два раза, обычные сотрудники едва только не шарахаются в сторону, меня завидев. Как от прокаженного. А я в отместку устраиваю им шоу со спецэффектами!

— То есть?

— То и есть… Гляди.

Крылов взял со столика нож, покрутил за рукоять и запросто воткнул лезвие в левую ладонь, прошив ее насквозь. На пол упали тяжелые капли темно-красной крови.

— Совсем спятил?!

Нож был аккуратно возвращен на место, а сквозная рана начала затягиваться у меня на глазах.

— Мгновенная регенерация, — пояснил Русланыч, словно это и без его комментариев не было очевидно. — Хочешь, могу устроить харакири, результат будет аналогичный. Больно, конечно, но терпимо…

— Нет уж, благодарю покорно! Это так ты “чудишь”?

— Не только. В репертуаре есть фокусы и посерьезнее. Двойное зрение, например. Оказывается, я способен видеть в инфракрасном диапазоне, но надо настраиваться… Не могу объяснить, как это получается. Резко чувствую настроение людей, идут цветные пятна перед глазами, можно точно определить интерес, неприязнь или страх. Самая настоящая эмпатия!

— Ну а я как к тебе отношусь? Сможешь понять?

— Золотисто-желтый… Скорее заинтересованность, но без опасений. Спасибо. Большинство людей просто меня боятся, даже лечащие врачи. Крыша едет… Гильгоф уверяет, что это временное явление, последствия перенесенной инфекции, но я знаю, что останусь таким надолго, если не навсегда. Шестое чувство. Блин, теперь и застрелиться нормально не получится, все равно регенерирую!

— Неужто пробовал? — Я усмехнулся.

— Стреляться? Пока нет. Просто надоело всё. Сижу тут как в тюрьме. Единственное развлечение — пугать коллег до мокрых штанов. Рожи у них после очередной забавы самые дурацкие. Позавчера повесился в главном коридоре на оптоволоконном кабеле. Шум, гам, истерики, а я вишу и за всем этим наблюдаю. Смешно…