Искусственный разум «Цезаря» тоже не спал. Все-таки это была отличная машина, наделенная интеллектом, способностью к логическому мышлению и в том числе определенным набором эмоций. Едва люди и Бишоп покинули лабораторию, Цезарь полностью обесточил помещение, намертво запер дверь и включил аварийные огни. Иной, когда погас свет, дернулся, будто в испуге, мягко отступил на шаг назад, раскрыл пасть и сердито запищал. Так как теперь его отделяли от коридора толстая дверь и огромные прямоугольные бронестекла, Бишоп, к своему сожалению, не сумел различить звуковой сигнал.

ТРЕВОГА ПО КОРАБЛЮ! НАРУШЕН СТАТУС БИОЛОГИЧЕСКОЙ ЛАБОРАТОРИИ! ПРИСУТСТВИЕ НЕЧЕЛОВЕКА! ПОВТОРЯЮ: ПРИСУТСТВИЕ НЕЧЕЛОВЕКА! – оглушительным голосом речевого синтезатора известил Цезарь остальных.

Первым примчался Казаков. За его спиной хмуро возвышались обер-лейтенант Эккарт со своими громилами из антитеррористического подразделения, до удивления спокойный сержант Ратников и озабоченные происшедшим врачи.

Зверь осторожно бродил по темной лаборатории, натыкаясь на аппаратуру и переворачивая легкие пластиковые кресла. Изучал обстановку. Сквозь толстое обзорное стекло он выглядел неясной угловатой тенью, перемещающейся в глубине помещения.

– Что, черт вас задери, произошло? – Разъяренный Казаков набросился на бледного Гильгофа. – Отвечайте же!

– Он… он перестал слушаться, – почти заикаясь, ответил доктор. – Не могу понять почему. Разбил стекло камеры…

– Убью! – рявкнул лейтенант, сгребая незадачливого ученого за манишку, и, брызгая слюной, прокричал ему в лицо: – Кто говорил, будто эта тварь полностью подконтрольна? Кто меня уверял, что Иной теперь стал домашним животным, с которым дети могут играть, как с собакой? Иди теперь туда и усмиряй его как хочешь! Как его выгнать?

Иной, осмотревшись в помещении (видимо, темно га ему не была помехой – как-никак, он располагал исключительно полезным свойством в виде «биологического прибора ночного видения»), начал пристально изучать пол. Просто царапал лапой по шершавому пластику покрытия. Зачем – непонятно. Однако сейчас никто не смотрел на зверя.

– Я… – пролепетал ученый, поправляя свои очки, – я…

– Головка от… – начал было Казаков, но Маша вовремя положила ему ладонь на плечо.

– Оставьте, – твердо сказала консультантка и не без труда оторвала лейтенанта от доктора Гильгофа. – Потом разберемся, почему это произошло. Нужно думать, что делать дальше.

– Убить проклятую тварь! – тотчас последовало предложение от Эккарта. – Причем убить немедленно!

– Потечет кислота. – Ельцова, нахмурившись, посмотрела на германского обер-лейтенанта. – И потом, если мы откроем дверь, Иной одним прыжком доберется до человека, стоящего в проеме.

– Запустить туда Бишопа с «умной винтовкой»! – Сержант выступил вперед. – Он же сам говорил, что Иные на него не реагируют как на живое существо!

– Кислота, – снова напомнила Маша. – Читали мой отчет о событиях на Ахероне? В нашем челноке, прямо в кабине пилотов, убили Иного. Окисляющая жидкость уничтожила очень важные кабели и главный процессор корабельного компьютера. Естественно, что мы потом не смогли взлететь…

– Если мне отдадут подобный приказ, – вмешался андроид, – я, конечно, пойду. Но, честное слово, очень не хочется. Мария Дмитриевна высказала более чем разумное предположение. Мы можем повредить корабль, не только убив животное, но и… Я плохо представляю себе последствия стрельбы из «умной винтовки», тем более разрывными снарядами, в маленьком помещении. Пожар? Короткое замыкание? Несомненно, противопожарная система «Цезаря» сработает, но к чему лишние трудности?

– Не нужно стрелять! – с болью в голосе воскликнул несколько очухавшийся Гильгоф. – Повредите аппаратуру! Там в криогенном хранилище его клетки, биологический материал! Невосполнимая потеря для исследователей!

На ученого никто и не посмотрел. Какие могут быть рассуждения о непреходящих научных ценностях, когда всего в нескольких метрах от людей, крепко уверовавших в свою безопасность, находится Иной, отделенный лишь плотным стеклом? Да плевать гнусному монстру на эту хлипкую перегородку! Разбил специально укрепленную капсулу, разобьет и ее! Разбежится, ударит всем корпусом об окно – и начнется…

Иной закончил свои изыскания на полу, вытянул щупальца, подпрыгнул, будто кенгуру, опираясь на хвост, зацепился передними лапами за проложенный по потолку кабель и повис, изредка поводя головой из стороны в сторону.

– Стрельба отменяется, – сказал Казаков, поразмыслив. – Может, закачать в этот отсек отравляющий газ? Потом провентилируем помещение или спрыснем антидотом… А, дьявол!

– Сообразили? – грустно улыбнулась Маша. – Его не возьмет никакое химическое соединение. Вещества, от которых любой человек окочурится через пять секунд, для Иного – что для нас испорченный неприятным запахом воздух. Мерзко, конечно, но дышать можно.

Зверь медленно и плавно перемещался по потолку лаборатории, будто выбирая подходящую позицию. За ним наблюдал только Бишоп, но и андроид не понимал, в чем смысл эволюций Иного.