Лулу говорила с явной насмешкой.

— На тебя Дэвид, наверное, не произвел никакого впечатления, Лулу, — добродушно ответила Джерри. — Но знаешь, он считает, что ты необыкновенная красавица. Он сам мне сказал.

Лулу широко раскрыла глаза.

— Как это мило с его стороны, — заметила она. Потом искоса посмотрела на Джерри. — А тебе разве не обидно, хотя бы чуть-чуть, что он при тебе хвалит другую женщину?

— Нет, что ты, — ответила Джерри. — Ему во мне нравится одно, в тебе — другое. Мужчины все такие, знаешь ли.

— Нет, не все, — упрямо возразила Лулу. — Возьми, к примеру, Джима Конрада. Чистота, добросовестность, безупречность… бриллиант чистой воды… Вот что ценит Джим Конрад.

Тут уже Джерри повернулась и посмотрела на кузину с удивлением. Так вот о чем, значит, говорил ей Джим, когда они с Лулу уединялись надолго по вечерам в кабинете. Она пыталась представить, как Джим произносил эти слова: «бриллиант чистой воды». Да, как меняется человек, когда заканчивается рабочее время.

Ее, Джерри, уж никак нельзя назвать бриллиантом чистой воды. У нее на переносице веснушки — это прежде всего. И сколько бы она ни причесывала волосы, они никогда не будут иметь такой безупречный вид, какой Лулу умудряется поддерживать постоянно. И кожа у Лулу действительно идеальная. И нос, и губы у нее классической формы.

Из-за угла дома девушкам был виден Дэвид, он шел по дорожке к сараю. Сегодня он ездил на дальнюю стоянку, отвозил провизию Биллу Седдону и его людям. Джерри услышала, как он с грохотом стал двигать в сарае ящики. Лулу решила пойти в кухню присмотреть за поварихами — чтобы правильно приготовили соусы для ужина.

Джерри осталась на веранде одна. Дэвид, весь покрытый пылью, прошел мимо нее по саду. Он нес на плече огромный джутовый мешок с почтой. Он с размаху сбросил его с плеча на пол веранды прямо к ногам Джерри — и тут увидел узкие мыски ее новых туфель и бантики.

— Вот это да! — восхитился он. — Для кого такой шик, Джерри?

— Для себя самой, конечно, для кого же еще? Расскажи мне скорее, как там Билл с Джонни. Чем они занимаются и как поживают?

— Радуются жизни. Женщин нет, не надо мыться и бриться, они очень довольны. Изгороди в основном чинят. Уже залатали забор длиной примерно сорок миль. Там был пожар, и большая часть забора сгорела.

Джерри наклонилась и подтащила мешок с почтой к своему стулу.

— Откуда ты это взял? — спросила она Дэвида.

— Охранник с «Рулу», когда объезжал их границы, передал его Биллу сегодня в полдень. Джим, наверное, вчера по рации сообщил им, что будет в тех краях. А Джим с Саймоном уже вернулись?

Джерри отрицательно покачала головой:

— Нет еще.

Дэвид усмехнулся:

— Что, думаешь, пора за ними поисковую экспедицию высылать?

Джерри было не до смеха.

— Если к закату они не приедут, поедем с тобой… их искать.

Дэвид развернулся и надвинул шляпу почти на нос, чтобы заходящее солнце не слепило глаза.

— Вижу облако пыли в полумиле от дома, — сообщил он. — Это они едут.

Джерри вскочила и встала рядом с Дэвидом, глядя на приближающееся облако пыли.

— Так, их двое. Значит, оба живы, детка, — сказал Дэвид и похлопал Джерри по плечу. — Ты, наверное, единственная на всем белом свете, кто беспокоится, чтобы Джим вернулся с охоты целым и невредимым.

— Я не за Джима беспокоюсь, — ответила Джерри. — Я беспокоюсь за Саймона.

— С парнем все в порядке. Он умеет такие вещи, какие я никогда не научусь делать.

— Но ты же не ковбой, Дэвид. Ты умеешь и знаешь то, что здесь больше никто не знает — ни Джим, ни Саймон, никто другой.

— Что же это? Как обогнать тебя в заплыве?

— Да нет. Я имею в виду управление хозяйством…

Дэвид снова дружески похлопал Джерри по плечу.

— Когда-нибудь мы им покажем чего стоим, да? — сказал он. — Ты и я, да? Что скажешь?

— Не говори ерунды, Дэвид. Пойди лучше прими душ и переоденься. Лулу ждет, что ты придешь к нам выпить перед ужином.

— Никогда еще не слышал более мудрых слов. Честь имею… Я пошел.

Когда Дэвид скрылся за деревьями, Джерри наклонилась и открыла мешок с почтой. Для нее там оказалось три письма. Одно, тонкое, со слабым, дрожащим почерком на конверте, было от матери. Еще одно оказалось от тети Салли, а на третьем стояла печать: «Северный банк лимитед, Сидней».