Экзамен по искусству метаморфоз оказался чуть ли не самым легким. В экзаменационном билете было всего два пункта: письменный ответ и практическое задание. В первом пункте билета, который вытащила Мила, было сказано: «Назовите все существующие заклинания фассимуляции и их назначение». Иными словами, она должна была перечислить все возможные способы изменить черты лица, цвет глаз, волос и т. д. Мила, с трудом веря своему везению, быстро переписала все заклинания, не забыв упомянуть даже самые сложные — заклинания лопоухости и косоглазия. Во втором пункте билета было практическое задание: «Измените цвет глаз (по вашему выбору)». Мила подумала и решила сделать себе такие же глаза, как у Ромки. Под пристальным вниманием профессора Лучезарного, она закрыла глаза ладонью, произнесла: «Офтальмос цианос!», потом открыла глаза и в ожидании посмотрела на профессора.

— Ну что ж, — улыбаясь, сказал Лучезарный. — Очень приятный синий оттенок. Думаю, по практическому заданию вы смело можете рассчитывать на «Льва».

Когда экзамен закончился, и все уже выходили из класса, профессор незаметно задержал Милу, сердечно пожал ей руку и быстро шепнул:

— Кастор поправляется. Настои госпожи Мамми просто творят чудеса. Мой брат очень тебе благодарен и хочет при первой же возможности извиниться за все причиненные им неприятности.

Мила не нашлась, что на это ответить, но искренне пожелала брату профессора скорейшего выздоровления.

Таким образом, Мила, конечно же, не стала лучшей ученицей в группе, но своими оценками была вполне довольна. Лучшим же оказался Ромка, что, впрочем, никого не удивило, но как всегда возмутило Белку: «Как можно ничего не учить и быть лучшим?» Но на этот раз Белка была не совсем справедлива. После экзаменов Ромка по секрету шепнул Миле, что так боялся получить по антропософии «Геркулеса» (именно эту оценку Альбина выставляла Ромке круглый год), что проштудировал «Основы Антропософии» оба тома, и для первого, и для второго курсов, от А до Я. Но так как это, по его мнению, подрывало его репутацию сверх меры одаренного волшебника, он поделился только с Милой, и Мила не стала выдавать его Белке, чтобы на ее возмущения он мог заносчиво отвечать: «Как можно, как можно… Мне все можно. Я гений».

Отгуляв на Пиру Славных Побед, ребята начали собирать вещи — впереди у них были долгожданные летние каникулы. В день отъезда в гостиной Львиного зева в ожидании дилижансов собрались чуть ли не все меченосцы, кроме тех, кто предпочел скоротать время на свежем воздухе. Мила уже хотела было предложить друзьям выйти во двор Львиного зева, но не успела она произнести это вслух, как раздался Ромкин удивленный возглас.

— Что я вижу?!

Мила проследила за его взглядом: под открытым окном на большой бурой шкуре Берти и Фимка в умиротворенной дружеской атмосфере играли в «Поймай зеленого человечка».

— Берти с ума сошел? — невольно вырвалось у Милы.

— Это называется: второй раз на те же грабли, — натянув рот в странном подобии улыбки, озадаченно покачал головой Ромка.

— Ну, это уже слишком! — воинственно фыркнула Белка и решительно направилась к брату.

— Стой!

Ромка ловко схватил ее за руку и потянул обратно.

— Пусти, я ему сейчас все скажу! И Фреди позову! — разошлась Белка. — Он ему устроит!

— Кажется, там и без Фреди все может устроиться, — заметил Ромка и кивнул в сторону двух игроков.

Сначала Мила с Белкой смотрели в сторону окна с недоумением, но потом вдруг обе заметили странную вещь: обойдя группку младших, к Фимке аккуратно подкрался Тимур и тихо стал у него за спиной. Вид у него был такой, будто в этот самый момент для него не существует ничего интереснее пейзажа за окном.

— Я ближе подойду, — сказал Ромка, и, грубо отстранив Белку, стал пробираться к Берти и Фимке. Белка сначала остолбенела от такой бесцеремонности, но тут же ее глаза загорелись интересом, и она поспешила за Ромкой. Мила решила не отставать.

Когда их с Берти и Фимкой разделяли только два кресла со старшекурсниками, ребята остановились за спинкой одного из них и услышали, как Берти, миролюбиво улыбаясь, объявил каюк Белому Магу.

— Что он делает? — ужаснулась Белка. — Он же выигрывает!

Фимка криво ухмыльнулся, решив, видимо, что Берти по простоте душевной захотел в подарок к летним каникулам проиграть ему еще пять золотых троллей. Потом лениво ткнул пальцем, на котором поблескивал золотой перстень, в воздух по направлению к Белому Магу и произнес:

— Фигли Мигли меч!

В то же время за его спиной Тимур сделал следующее движение: соединил подушечки всех пальцев правой руки вместе и, словно что-то выбрасывая, сделал резкое движение рукой вперед, одновременно растопырив пальцы веером.

Белый Маг занес над собственной грудью меч, трагикомично ахнул и уже собирался было «пронзить» себя прямо под мышку, как вдруг, выпучив глаза, замер с поднятыми к небу пустыми ручками. Меч прямо в его руках исчез, словно растаял в воздухе.