— Новости с берега, — сказал он, вынимая из-за пазухи конверт с увесистой печатью. — Утром с братвой выгребаемся на мол — возвращаться ж пора. Подошел какой-то хмырь в камзоле, спросил, с какого я корабля, и сунул эту бумажку: «Для вашего капитана».

— Печать губернатора, — хмыкнул Эшби.

— Значит, это меня на ковер, — с язвительной ноткой сказала Галка, распечатывая конверт. — Небось, громы и молнии по поводу захваченного англичанина.

— Скорее это будет поводом хорошенько сбить цену на приз, — холодно усмехнулся Эшби.

— «Рочестера» ему не видать как своих ушей, — пообещала Галка, дочитав письмо. Слава богу, за время, проведенное в этом мире, она уже научилась прилично читать, писать и изъясняться по-французски. — Если, конечно, не предложит хорошую сумму. Ладно, пойду. Прямо сейчас, нечего тянуть кота за хвост. Как приду, все доложу, по форме.

— Скажу парням, чтобы не торопились забираться на борт, — сказал Жером. Он понял, что до его появления в каюте происходил непростой разговор, но разумно рассудил, что это не его ума дело.

Нелегко быть пересаженным деревом. Но я вросла в этот мир, как то дерево в новую почву. Всеми корнями. Что же осталось от меня прежней?

Я плоховато учила историю семнадцатого века и в упор не помню, кто тут с кем воевал в эти годы. Помню только, что была война… После того как мы скормили Моргана крабам (надеюсь, сэр Генри им понравился), у меня только две перспективы. Первая — самой сыграть роль Моргана. Что мне, прямо скажем, совсем не по душе. И вторая — переписать сценарий.

Да кто ж мне позволит такую роскошь?

Хотя выход есть…

— Капитан! — Д'Ожерон был сдержан. Дежурная любезность и не более того. Но перед ним, как ни крути, находилась дама, и не пригласить ее присесть было бы верхом бестактности. — Ваши успешные рейды приносят очевидную пользу колонии, этого нельзя отрицать. Однако вам неизвестно, какие письма я на днях получил из Франции.

— Вам приходится отвечать перед вышестоящими, месье д'Ожерон. — Научившись говорить по-французски, Галка старалась при общении с губернатором употреблять только этот язык. — Тогда как я сама себе госпожа. Письма, надеюсь, были не гневными?

— Хуже. Это был прямой приказ прекратить всякие враждебные действия против Англии. Если я не ошибаюсь, в Версале всерьез планируют заручиться нейтралитетом Лондона, что означает скорое вступление Франции в очередную войну. Вот только не представляю, с кем. Возможно, что и с Испанией.

— Тогда у нас будут развязаны руки. — Новость о войне Галку не обрадовала. Да и новостью-то не стала. — А что же захваченный фрегат? Крепость нужно брать, имея в эскадре серьезные корабли, а не лоханки с десятью пушками, и «Рочестер» я отдавать не собираюсь.

Д'Ожерон понимающе усмехнулся.

— Возможно, вы и правы, — сказал он. — Но я бы предпочел не портить игру версальским политикам из-за одного фрегата… Кстати, английский капитан не вез никаких писем?

— Вез. — Галка тоже понимала, к чему он клонит, и мысленно с ним соглашалась. — Если желаете, я пришлю вам эти бумаги.

— Только бумаги?

— Увы. Если нам нужна Картахена, то мне понадобятся сильные корабли.

— А если я предложу вам сумму, которая позволит вам купить и оснастить равноценный корабль? Мне выделены необходимые средства для выкупа английских судов, захваченных нашими каперами, дабы избежать нежелательных трений.

— Я должна посоветоваться с командой.

— Я готов заплатить за «Рочестер» двадцать тысяч ливров. Ваши люди не останутся недовольными.

«Ага, — ехидно подумала Галка. — Нам даст двадцать тысяч, а в бумагах напишет все пятьдесят… Ну ладно, поторгуемся…»

— На двадцать тысяч при ценах, которые держит Вест-Индская компания, я сейчас смогу снарядить в лучшем случае малый фрегат, — сказала она вслух. — С такой посудиной только купцов грабить, а не крепости ломать. Будет проще, если вы предоставите нам равноценный корабль, так сказать, живьем. В готовом виде. Я слышала, с Гренады пришла «Аврора» в сопровождении тридцатипушечного фрегата «Маргарита». Вот это самое то, что нам бы подошло.

Губернатор покривился.

— Это такая волокита, мадам, — произнес он, обмахнувшись надушенным платочком — март, а жара стоит неимоверная. — Вы даже представить себе не можете, сколько бумажек я должен буду исписать и сколько времени пройдет, пока вы получите «Маргариту». Впрочем, есть возможность устроить этот обмен без проволочек. Я выдам вам двадцать пять… — Заметив ироничный взгляд женщины-капитана, д'Ожерон поспешил внести поправку: — …Тридцать тысяч ливров наличными как выкуп за английский фрегат, а вы тут же уплатите эти деньги в колониальную казну за фрегат французский.