Что касается вашего удивления, что взгляды трех мистиков «далеко не тождественны» – что же доказывает этот факт? Если бы они были наставлены развоплощенными, чистыми и мудрыми духами, даже теми, которые находятся на высшем плане, на одну только ступень выше нашей Земли, разве не были бы учения тождественны? Отвечу на возникающие вопросы: «Не могут ли духи так же, как и человечество, расходиться в идеях?» – Ну, тогда их учения – учения самых высоких из них, поскольку они «водители» трех великих лондонских видящих, – будут не более авторитетны, нежели учения смертных людей. – «Но они могут принадлежать к разным сферам?» – Но если в различных сферах предполагаются противоречивые доктрины, то эти доктрины не могут заключать Истину, ибо Истина едина и не может допустить противоположных взглядов. И чистые духи, которые видят ее такой, как она есть, совершенно лишенную покрова материи, не могут заблуждаться. Теперь, если мы допустим, что различные аспекты, или части, всей Истины видимы различным посредникам или разумным сущностям, каждая при различных условиях, так же, как, например, разные части одного ландшафта раскрываются перед разными людьми на разных расстояниях и с разных точек зрения; если мы допустим факт посредников (индивидуальные Братья, например), стремящихся развить Эго различных индивидуумов, не подчиняя совершенно их волю своей (так как это запрещено), но пользующихся для этого их физическими, моральными и интеллектуальными особенностями; если мы добавим к этому бесчисленные космические влияния, которые искажают и отклоняют все попытки закончить определенную задачу; если мы вспомним, кроме того, явную враждебность братьев тьмы, стоящих всегда на страже, чтобы смутить и отуманить ум неофита, – я думаю, будет нетрудно понять, как даже определенное духовное продвижение может до некоторой степени направить различных индивидуумов к кажущимся различным заключениям и теориям.

Признаваясь вам, что не имею права вмешиваться в секреты и планы «Императора», я должен сказать, что пока он, однако, оказался самым мудрым из нас. Если бы наша линия поведения была такой же, если бы я, например, позволил вам прийти к выводу и затем поверить (положительно ничего не сообщая о себе), что я «развоплощенный ангел», имеющий чистую энергетическую природу Духа из надзвездного призрачного мира, мы оба были бы счастливее. Вы больше не ломали бы голову о том, «будут ли такого рода агенты всегда необходимы», а я бы не очутился в неприятной необходимости отказывать другу в «личной беседе и непосредственном общении». Вы могли бы слепо доверять всему, что исходит от меня, а я бы чувствовал себя менее ответственным за вас перед моими Руководителями. Однако время покажет, что может или не может быть сделано в этом направлении. Книга издана, и мы должны терпеливо ждать результатов этого первого серьезного выстрела по врагу. Поскольку «Art Magic» и «Изида» написаны женщинами и, как полагают, спиритуалистками, нельзя надеяться, что к ним будут серьезно прислушиваться. Следствия издания вашей книги сначала будут катастрофическими, ибо пушка откатится и выстрел рикошетом ударит автора и его смиренного героя, который не собирается уклоняться. Но он также заденет Старую Леди, воскресив в англо-индийской прессе прошлогодние выкрики. Терситы [105] и литературные филистимляне усердно возьмутся за дело: нападки, едкие эпиграммы и coups de bec [106] густо посыплются на нее, хотя мишенью будете вы один, так как редактор «Пионера» далеко не пользуется любовью со стороны своих коллег в Индии. Спиритуалисты уже начали свою кампанию в Лондоне. Редакторы-янки из «ангельских» органов последуют за ними вплотную, причем небесные «духи-водители» будут выкрикивать свои отборнейшие scandalum magnatum [107] . Некоторые люди науки – а еще менее их поклонники – паразиты, греющиеся на солнышке и воображающие, что они сами солнце, вероятно, не простят вам фразы, действительно слишком лестной, о познаниях бедного неизвестного индуса, которые «настолько выше европейской науки и философии, что только самые широкомыслящие представители той и другой в состоянии понять, что в человеке существуют такие силы» и т.д. Но что из этого! Все это было предвидено, и этого следовало ожидать. Когда первый шум и звон враждебной критики замолкнет, вдумчивые люди будут читать и задумываться над этой книгой, как они никогда не задумывались над научными усилиями Уоллеса и Крукса [108] , чтобы примирить современную науку с духами, и малое семя будет расти и процветать.

Между тем я не забываю своих обещаний вам. Как только попаду в вашу спальню, я постараюсь… [109]

Надеюсь, мне будет разрешено столько сделать для вас...

Если целыми поколениями мы «уберегали мир от постижения нашего Знания», то лишь вследствие абсолютной неподготовленности человечества. И если, несмотря на данные этому миру доказательства, он все же откажется уступить очевидности, мы в конце этого Цикла еще раз удалимся в уединение и в наше царство молчания. Мы предложили открыть первоначальную strata [110] человеческого существования, его основную природу и обнажить чудесные сложности его внутреннего «Я» (нечто никогда недоступное, недосягаемое для физиологии или даже психологии) в его конечном выявлении и доказать это научно. Ваших ученых не касается, что эти раскопки так глубоки, скалы так круты и остры, что, ныряя в этот бездонный океан, большая часть из нас погибает в этих опасных исследованиях, ибо именно мы были ныряльщиками и пионерами, а люди вашей науки лишь жнут там, где мы сеяли. Наша миссия – нырять и выносить жемчужины Истины на поверхность, их же – очищать и оправлять их в научные драгоценности. И если они откажутся дотронуться до безобразной ракушки, настаивая, что в ней нет и не может быть драгоценной жемчужины, тогда мы еще раз умоем руки и сложим свою ответственность перед человечеством. Бесчисленные поколения строил Адепт Храм незыблемых скал, гигантскую Башню Беспредельной Мысли, где обитал Титан и будет, если это нужно, обитать один, выходя из нее лишь в конце каждого цикла, чтобы пригласить избранных из человечества сотрудничать с ним и помочь ему просветить суеверного человека. И мы будем продолжать эту периодическую работу; мы не позволим смутить нас в наших филантропических попытках до тех пор, пока основание нового мира мысли не будет построено так прочно, что никакое противодействие и невежественное лукавство, направляемое братьями тьмы, не сможет его превозмочь.

Но до этого дня окончательного торжества кто-то должен быть принесен в жертву, хотя мы принимаем лишь добровольные жертвы. Неблагодарная задача унизила ее [111] , привела ее к разрушению, страданию и обособлению. Но она получит свою награду в будущей жизни, ибо мы никогда не бываем неблагодарными. Что же касается Адепта – не такого, как я, дорогой друг, но гораздо более высокого, – вы могли бы закончить свою книгу следующими строками из «Бодрствующего сновидца» Теннисона (вы его не знали):

Заканчиваю. Затем помните семнадцатое июля [112] ... для вас станет самой возвышенной реальностью. Прощайте.

Искренне ваш К.Х.

Спасибо. Мелочи оказываются очень полезными, и я с благодарностью это признаю. Вам следовало бы поехать в Симлу [113] . Дерзайте. Я признаюсь в своей слабости: мне хотелось бы, чтобы вы это сделали. Как я уже говорил вам, мы должны терпеливо ждать результатов Книги.

Пробелы [114] провоцируют и подвергают танталовым мукам, но мы не можем идти против неизбежного. И так как всегда хорошо исправить ошибку, то я это уже сделал и преподнес «Оккультный мир» вниманию Ч [115] . Терпение, терпение.

Всегда ваш К.Х.

Я только что вернулся домой. Писем получил больше, чем у меня желания отвечать, за исключением вашего. Сказать мне особенно нечего, хочу просто ответить на ваши вопросы: задача, которая может показаться легкой, но это в действительности не так, если мы только вспомним, что ваши вопросы подобны божествам, описанным в Упанишадах, – «сокамайята бахух сайам праджайэ еты» – «они любят быть во множестве и размножаться». Во всяком случае, жажда знания никогда не рассматривалась как грех, и вы всегда найдете меня готовым отвечать на такие вопросы, на которые можно ответить.