Правда, патрульные не ждали нападения. Земля внезапно встала на дыбы у них под ногами, а топор Двалина довершил дело. Гном и девушка прорвались сквозь строй врагов и растворились во тьме.

Они добрались до ворот раньше, чем туда докатилась поднятая уцелевшими храмовниками тревога. По ночному времени железные створки запирал железный же брус толщиной в два человеческих тела, однако Ярине хватило мгновения, чтобы заставить неподъемную болванку отдернуться в сторону, словно испуганный зверь. Створки бесшумно повернулись на хорошо смазанных петлях – слух его величества всегда оскорблял скрежет ржавого железа, и потому петли содержались в образцовом порядке. Две тени выскользнули из ворот и не заметили, как за ними следом скользнула еще одна...

Я не помню, как и в каком облике покинул Гален. После встречи в храме все внутри терзала огневеющая боль, мало-помалу затихавшая, и я знал, что вскоре она вовсе исчезнет, как знал и причину, ее породившую. Последний привет от моего Врага. Врага, равного которому я не встречал еще ни в одном мире. Врага, с которым – придет день! – встречусь на смертном поле, и этот поединок заставит трепетать самые глубинные основы Упорядоченного!

Но для этого мне надо исполнить его просьбу. Покончить с Ордой. Почему-то мой Враг не захотел сделать этого сам. Он ссылался на Закон Равновесия... Быть может, не знаю. Да и не хочу знать. Радость Губителя в сражениях, его отрада на поле брани – значит, чтобы приблизить долгожданное, займемся пока Ордой. Тем более что Враг прав, и это действительно не займет у меня много времени.

Я пришел в себя на тихой лесной дороге. За спиной солнце плавно устраивалось на вечерний отдых в сизых облачных перинах. Где-то рядом перекликались птицы. И где-то рядом была Орда. Правда, в ней я не нуждался – я не собирался гоняться за всеми этими тварями по просторам Северного Хьёрварда. Одно гнездилище Орды – то самое, под Холмом Демонов, – я разорил. Оставалось найти и уничтожить остальные. Я не сомневался, что справлюсь с этим самое большее за два солнечных дня этой реальности.

Дорога уходила на север. Я решил немного пройтись, пока не нащупаю ближайшее подземное гнездовье.

– Мама, мама, ну что же ты плачешь? А где... где мой братик? Он же с тобою был? Где он? Ушел? Куда? А когда вернется? А мы пойдем с тобой на реку? Нет? А на море? Мне так хочется...

Маленькая Ками весело прыгала вокруг Эльтары. Волшебница всхлипнула в последний раз и кое-как вытерла слезы ладонями. Заклятия, что привело бы ее лицо в порядок, она не могла сейчас вспомнить.

Хеорт погиб... Кто же мог знать, что это настолько сильно скажется на ней, холодной эльфранской деве, никогда доселе не питавшей особо теплых чувств к человеческому роду? Далеко в прошлом осталась та надменная гордячка, что царственно вплыла в горницу Аргниста. Больше ее не было.

Тонкая, с полупрозрачной мраморной кожей рука Эльтары легла на затылок девочке. Ками-Каор... Вечная Спутница... Говорят, один лишь Камень Эльфра-на, Камень Тоэй, способен дать Спутнику свободу. Но тогда Ками все равно останется в Эльфране – ни смертные, ни гномы, что прихотью судьбы оказываются там, никогда не возвращаются в свои родные места. Так гласит Вторая Заповедь, непосредственно вытекающая из Первой, Смертной...

Больше Эльтаре было нечего делать в Галене. Она догадывалась, что какая-то страшная надмировая сила пришла ей на помощь в решающие мгновения схватки с Хиссом – иначе змеиный царь вполне мог ускользнуть. Но все кончилось благополучно; Тоэй даст ответ, кто помог Эльтаре, и она отблагодарит совершившего это. А Ками... что ж, Эльфран, право же, далеко не самое худшее место на свете.

Аргнист тяжело дышал, отдыхая после бешеной скачки. Старому сотнику вновь удалось вывести свой отряд из-под удара. Полчища брюхоедов, стеноломов и прочей твари остались позади. Можно было чуть-чуть передохнуть – остудить коней, потом их выпоить, задать корма... Если падут кони (за своего Локрана Аргнист не боялся, но у остальных самые обычные клячи), живым не уйдет никто. Орда висит на плечах, и счастье еще, что среди ее чудовищ нет настоящих бегунов.

После того как неведомый призрачный воин смел и втоптал во прах всю наступавшую на Гэсар Орду, Аргнист не переставал ломать голову над этой тайной. Неведомый воин – откуда он взялся? Почему его лицо, когда он вновь принял человеческое обличье, показалось знакомым?

Третий день малая дружина Аргниста уходила на юг. Держаться в Гэсаре больше не было смысла – Орда прорвала Рыцарский Рубеж много восточнее пограничной крепости, после чего целые армады чудовищ устремились сразу и на полудень, и на восход, и на закат, легко сметая остатки защитников юга. Ловким обходным маневром Орда отрезала Аргнисту путь отхода в Ар-ан-Ашпаранг; ничего не оставалось, как отступать к побережью

Вместе с отрядом ехал и достопочтенный Иеронимус – ехал мрачный как туча. Аргнист сам не знал, зачем тащит с собой этого толстого монаха, который на каждом привале осыпал сотника черной подсердечной бранью, крича, что через таких в Орден и прокралась измена, что из-за таких боги и отвратили от Галена лики свои, что из-за таких весь народ, сколько ни есть, станет ордынской сытью... Аргнист не препятствовал. Он мог убить монаха в любой момент голыми руками, но почему-то лишь усмехался, слушая заковыристую брань, что еще больше распаляло почтенного отца-эконома...

Вместе с отрядом на юг шли бежане. Уходили все, от мала до велика, таща за собой скотину. Кто мог, вез и домашнюю птицу. Орде не оставляли даже шелудивых псов. Позади, за спинами растянувшейся на лиги и лиги скорбной колонны, охраняя ее хвост, ехали воины Аргниста. Его малый гэсарский отряд разросся-к нему прибилось до пятидесяти воинов из разгромленных восточных фортов. Теперь под началом старого сотника и впрямь состояли десять десятков конников. Однако с такими вояками нельзя было даже и помыслить о том, чтобы нанести ответный удар по Орде. Драться с ней южане не умели. А пока выучатся – сколько еще народу в землю ляжет?... Эх вы, хуторские! Да собери он, Аргнист, ополчение хотя бы десяти-пятнадцати хуторов в пределах дня пути от его собственного – и можно было бы уже пощупать ордынское подбрюшье!