– А Юра… – я никак не могла определиться , как себя вести, – хозяин… он где?

– Жених то твой? – С насмешкой переспросил мужчина. – Ушел он , часа полтора назад, со своим… ну скажем так, с близким товарищем…

– А куда?

– Понятия не имею. – Снова пожал плечами он. – Если уж Юра невесте не докладывает, то мне уж и подавно… Да мне и без разницы… Тебя звать то как? – Неожиданно спросил он.

– Женя.

Мужчина отложил в сторону нож и внимательно уставился на мое лицо, потом перевел взгляд на грудь, затем плавно перешел на ноги.

– Меня Иван Степанычем зовут. – Минуты через полторы представился он. – А ты настоящая или тоже из этих? – Неопределенно мотнул он головой в сторону холла.

– В смысле? – Оторопела я. – Я такой быть не могу… Я же женщина…

– Так я и спрашиваю из натуральных или ряженая просто?

– Да что Вы себе позволяете? – Поняв, наконец, о чем идет речь , оскорбилась я. – Вы что женщину от мужчины уже разучились отличать?

– Да как же вас отличишь то в джинсах да свитере… Хотя ты, вроде, больше на девку смахиваешь… Кожа тонкая, да и размер ноги тоже маловат… Евгения, значит? – Закончив повторный осмотр , подвел итог он. – Очень приятно. Давненько в этом доме женщин видеть не приходилось, а настоящих особенно. Неужто Юрка за ум решил все-таки взяться?

– Решил. – Не слишком жизнерадостно подтвердила я, а потом поинтересовалась. – Иван Степанович, а картошка скоро готова будет?

– Что , невеста, тебя не только предупредить, но и покормить, похоже, забыли? Я сегодня целый день на кухне, а тебя что то не видал… Ты когда ела то в последний раз?

– Вчера. – Честно призналась я.

– Тогда милая душа, боюсь, не дождешься ты картошки этой, – дружелюбно улыбнулся Иван Степанович. – Ножки свои тощие запросто можешь от голода протянуть. Не возражаешь, если я тебя бутербродиками пока угощу?

Мы с новым знакомым уютно расположились за длинным кухонным столом и налегли на бутерброды, приготовленные умелыми и заботливыми руками Ивана Степановича.

– А что, из обслуги только Вы в доме работаете? – Немного насытившись, поинтересовалась я. Уж больно не похож был мой новый знакомый на повара или, к примеру, на горничную.. – А убирается кто? Стирает? Неужели тоже Вы?

– Да нет, конечно. – Усмехнулся он. – Разве ж один человек с такой махиной управится, тем более вечеринки тут почитай чуть ли не каждый вечер Юра проводит… Много народу работает…

– А где же все? – Удивилась я. – В доме так тихо, как будто никого, кроме нас с вами, нет…

– Так, и правда, нет. – Подтвердил Иван Степанович. – День просто такой сегодня выдался… Вообще, почти вся обслуга, если нет никаких банкетов, к вечеру по домам разъезжается. Постоянно в доме только трое нас живет. Два охранника и повар. Напарник мой отгул сегодня взял, а Мишка без спросу смотался… Не вернется теперь, боюсь… Сбежал, похоже.

– Почему? – Удивилась я.

– Симпатичный паренек. – Коротко объяснил охранник, но видя, что я не совсем поняла смысл его высказывания, добавил. – Хозяин то наш ничего, человек хороший, грех жаловаться. Кроме Владимира своего на других вроде бы не заглядывается… А вот о гостях его такого сказать, к сожалению, не могу… Шалят. Теперь поняла, невеста?

Он так произносил это «невеста», что слово вылетало из его рта, как пощечина. Я покраснела и молча кивнула головой.

– Тут только с такой внешностью, как у меня, долго продержаться можно… Хотя платят не плохо по нынешним временам… Сколько тебе хозяин оклад то положил?

– Иван Степанович, миленький , раз Вы охранник, то , наверное у Вас и ключи от входа есть? – Просительно заглянула в глаза собеседника я. – Выпустите меня отсюда, а? Мне домой надо?

– Уже сбежать хочешь? – Удивился он. – Так быстро? Напугал я тебя что ли? Так ты не бойся, тебя они точно не тронут… В этом смысле ты здесь в полной безопасности…

– Да нет, мне правда, домой надо… Меня муж ждет… – Зачем то соврала я. – Выпустите, а… – Как можно жалобнее еще раз попросила я.

– Мне Юра перед уходом строго, раза три наказал никого из дома не выпускать… Похоже, он имел ввиду как раз тебя, а невеста?

– Да плевать мне на то, что этот Ваш Юра наказывал… – Чуть не расплакалась от досады я. – Он не имеет права меня здесь удерживать…

– А мне, голуба. не плевать , – со вздохом проворчал Иван Степанович, поднимаясь из-за стола. – Не охота на старости лет такую работу престижную терять. Куда мне тогда? В деревню обратно? Так нету у меня уже давно там даже домушки кособокой, сгорело все до тла… Так что сиди, невеста, спокойно и дожидайся возвращения жениха. С ним и разбирайся. Даст он команду, так я с превеликим удовольствием выпущу тебя на волю, даже до калитки сам провожу… Ну, а если Юра и дальше охранять тебя прикажет, как зеницу ока, тогда уж не обессудь, голуба, спуску не дам…

Я тоже поднялась с табурета и уныло поплелась наверх. Делать мне было совершенно нечего. Вытянувшись на кровати, я начала сосредоточенно подсчитывать завитки узоров на обоях слева от меня. Постепенно они стали сливаться в моих глазах в одну прерывистую линию, а потом и вовсе заструились по стене торопливым потоком, это продолжалось даже после того, как веки мои сомкнулись, и я медленно провалилась в сон. Я так и не узнала, во сколько в тот день вернулся Юра, так как проснулась только утром, когда в окно заглянули первые солнечные лучи. Я лежала в том же виде , как и вчера, полностью одетая и поверх покрывала, дверь в комнату была плотно прикрыта. Похоже, хозяин все таки довольно тактичный человек и не посчитал возможным тревожить женщину ночью… А может, он просто напрочь забыл, о моем присутствии в доме? Я села на кровати, даже ноги на пол свесила, но потом, поразмыслив немного, снова опустилась на подушки. Идти в этом доме мне все равно было некуда, заняться нечем. В комнате не было ни телевизора, ни радио, ни даже какой-нибудь завалященькой газеты…