Подруги рассмеялись.

Километров через десять-пятнадцать сплошная линия со стороны их полосы наконец-то превратилась в пунктир.

— Ага, вот и наше время пришло! — воскликнула Лиза и приготовилась к обгону. — Просьба пристегнуть ремни безопасности и не курить!

Она осторожно начала выруливать из-за автобуса. Наклонившись влево к водительской двери так, чтобы увидеть как можно дальше впереди себя, она оценила возможность манёвра. Навстречу двигался грузовик с прицепом, но он был ещё далеко. Перед автобусом дорога была свободна. Уже несколько минут следовавший позади Лизиного «Рено» тёмно-вишнёвый «Форд» на полкорпуса выехал на встречную полосу. Его водитель, видимо, подумывал о двойном обгоне. Лизу раздражал это лихач на американской машине — она побаивалась манёвров на трассе. «Так! Нужно начинать, не то этот хмырь не даст!» — решительно подумала она, переключила передачу и, вдавив педаль акселератора, выехала на встречку.

Автобус теперь проплывал по правому борту «Рено». Водитель «Форда» решил выполнить обгон вместе с Лизой и последовал прямо за ней. Когда передний бампер Лизиной машины поравнялся с передним левым колесом автобуса, из-за идущей навстречу фуры вдруг вырвался тягач без прицепа и начал стремительно набирать скорость. За пару секунд обойдя фуру, он не вернулся на свою полосу, а продолжил движение по встречной. Лиза испугалась и, растерявшись, немного отпустила педаль газа. Не зная, что делать, она посмотрела вправо на побледневшее лицо Веры и на ступицу переднего колеса автобуса, находившуюся с ним на одном уровне. Вернув взгляд на дорогу, она по-настоящему запаниковала — крашеная в белый цвет высокая кабина тягача приближалась слишком быстро, и времени на завершение обгона могло не хватить. «Форд» притормозил и нырнул обратно за автобус. Грузовик принялся моргать фарами и остервенело гудеть клаксоном. Теперь он вернулся на свою полосу, но Лиза оставалась на его территории. В висках у неё застучало, руки, вцепившиеся в руль, налились свинцом, а ног она вообще не чувствовала и не могла понять, нажимает ли на акселератор или нет. Вера, сидевшая рядом, не то шумно вздохнула, не то тихо вскрикнула.

Вдруг автобус остался позади. Его водитель притормозил, поняв, видимо, что ещё несколько секунд — и люди в синей легковушке превратятся в кровавую кашу. Он не трогал педаль тормоза до последнего, думая, что «Рено» последует примеру «Форда» и вернётся на своё место. Если бы Лиза решила поступить именно так, то тогда замедливший свой ход автобус помешал бы ей.

Клаксон грузовика теперь уже выл беспрерывно. Дерни бы Лиза руль вправо в надежде как можно быстрее достичь спасительной полосы - её «Рено» непременно бы потерял управление и вылетел бы с дороги. Но, несмотря на охватившую её панику, она плавно вывела машину на свою полосу. Как только левые колёса французской легковушки пересекли разделительную линию, всё ещё сигналивший тягач, похожий на какое-то головастое чудище, со свистящим рёвом пронёсся мимо, и от удара воздушной волны Лизину машину тряхнуло и потянуло вправо. Сжимая руль со всей силой, Лиза съехала на широкую асфальтированную обочину, за которой начинался овраг, и остановилась, включив аварийную сигнализацию.

Мимо проехал автобус, обдав «Рено» дизельным выхлопом. Его водитель, лысеющий усатый мужичок лет пятидесяти, вовсе не похожий на ниндзя, сделал Лизе какой-то знак рукой, но та на него даже не взглянула. Она всё ещё держалась за руль и смотрела впереди себя. На весь салон пела жизнерадостная Заз. Вера протянула руку и нажала на кнопку отключения звука. Следом за автобусом промчался тёмно-вишнёвый «Форд».

Подруги молча просидели пару минут. Мысленно они находились ещё там, на трассе, и сверкающая кабина грузовика стремительно приближалась. Наконец Лиза отпустила руль и произнесла тихим голосом:

— Вот ведь, блядь.

Вера что-то прошептала в ответ, Лиза не расслышала что именно. Женщины посмотрели друг на друга: Вера была бледна, как покойник, на щеках у Лизы горел нездоровый румянец. Глаза у обеих были широко открыты и испуганно сверкали. Лиза потянула за крючок дверной ручки, и дверь со щелчком приоткрылась. Она наклонилась вправо, дотянулась до бардачка и извлекла из него пачку тонких сигарет. Выудив одну из них, она прикурила от зажигалки, тоже хранившейся в этой пачке. Её внимание привлекла собственная рука. Голубовато-серые вены на тыле кисти просвечивали через кожу. Аккуратно наманикюренные ногти, покрытые бесцветным лаком, блестели. Лизе вдруг на мгновение представилось, как её оторванная кисть лежит на асфальте в россыпи кубиков битого автомобильного стекла, и тонкое золотое кольцо на безымянном пальце, огранённое ёлочным орнаментом, невозмутимо сияет. Голова её закружилась, кишечник скрутило какой-то ледяной судорогой, как будто в брюшную полость впрыснули колодезной воды. Она резко распахнула дверь и вылезла из машины. Вера последовала её примеру.

Женщины стояли у края обочины на негнущихся ногах. У Лизы дрожали колени. Она глубоко затягивалась сигаретным дымом и смотрела по сторонам.

— Этой сволочи ведь нельзя было обгонять, так? — спросила Вера, уже немного приободрившись.

— Нет, нельзя. Но какая уже разница? Уродов вокруг полно, а на грузовиках вообще ездят невменяемые люди.

— Ну не все же они — психи?

— Не важно. В любом случае, нам очень повезло.

— Да уж.

Осеннее небо в голубых просветах между рваными тучами, лес с освещёнными солнцем верхушками деревьев, высохшая уже после утреннего дождя трасса — всё это Лиза ощущала как бы дистанцированным от неё. Она смотрела на окружающий мир как будто через дымку тумана. Казалось, что за этой дымкой краски намного ярче, а запахи и звуки острее и полнее. И что-то мешало ей преодолеть этот на первый взгляд эфемерный барьер. Она почувствовала, что сама становится туманом.

— Ладно, поедем уже? — наконец предложила она. Ей захотелось оказаться подальше от этого места.

— Ты в порядке? Сможешь вести-то? — участливо спросила её подруга.

— Думаю, да, — тихо ответила она и, подняв подбородок, добавила с возмущением и наигранной уверенностью: — Чёрт, да вообще, что такого? Ничего страшного, на дороге всякое бывает! Погнали!

На всём остатке пути до города Лиза не допускала, чтобы стрелка спидометра превышала отметку «сто десять» и обгонов по встречной полосе не выполняла.

Подруги говорили сначала робко, вымученно, но через некоторое время натянутость ослабела, а потом вообще исчезла. Вера включила радио и отрегулировала громкость на уютный уровень «двадцать пять процентов».

— Знаешь, Верка, ты наверное права, — сказала Лиза и коротко взглянула на деревянный жёлудь, покачивающийся на верёвочке под зеркалом заднего вида. — Всё быстро пройдёт, оглянуться не успеешь. И может так оказаться, что я останусь по уши в дерьме, без нормально дела, да ещё и совсем одна. Надо что-то менять. Я чувствую, настал момент.