«Управление рынком», безусловно, отличается от «командования рынком», в основе которого лежит волюнтаризм государственной бюрократии. Но имеются принципиальные различия и с понятием «регулирование рынка». В первом случае государство выступает как центральный эндогенный элемент механизма саморегуляции экономической системы. Оно устраняет анархию рынка, постоянно направляя его функционирование в соответствии с избранной целью при сохранении свободы выбора для экономических субъектов. Во втором случае государство выступает как экзогенный фактор, централизованно воздействующий на рынок через систему законодательства, административные нормативы, технологические, санитарные и прочие стандарты. При этом, большинство инструментов воздействия на экономику применяется периодически, с целью устранения фиаско рынка. современных научно-технических ресурсов.

Таким образом, анализ воздействия глобализации и кризисов на институт государства показал, что качественное его изменение заключается не только в социализации, как это проявилось в развитых странах, но и в раскрытии новых имманентных экономических функций. В новых индустриальных странах проявилась функция управления рынком (рис. 4.4). Она удачно реализуется в моделях социально-экономического развития в странах Юго-Восточной Азии.

Рис. 4.4. Факторы обеспечения государственного управления рынком

Формирование новой экономической функции государства – управление рынком – опирается на государственную политику регулирования доходов от экспорта ресурсов, инвестиционную политику, основанную на инновационном подходе, использование опыта аналогичных преобразований в других странах, привлечение технологической помощи высокоразвитых государств, использование преимуществ интеграции и интернационализации производства, достижений информационно-коммуникационной революции (ИКР) и всего арсенала современных научно-технических ресурсов.

Вопрос о формировании функции управления рынком является дискуссионным. Так, российский экономист Л.А. Антоненко считает, что регулирующие функции государства сохраняются в силу приоритетности социальных гарантий в эпоху постиндустриализма, а частный сектор, при этом, обуславливает конкуренцию и социальную динамику [176] . При данном подходе государство выступает только как инструмент согласования интересов.

Трудно согласиться с таким утверждением, поскольку уже на стадии рынка несовершенной конкуренции государственное регулирование поддерживает устойчивость функционирования механизма конкуренции. Современная развитая конкурентная политика государства создает среду для равной, добросовестной конкуренции. Это достигается не только за счет антимонопольной политики, но и при помощи выравнивания условий конкуренции для различных групп экономических агентов, а также сбалансированности конкурентного пространства в плане предоставления льгот и преференций на федеральном и/или региональном уровне. Таким образом, на постиндустриальной стадии государство выступает как институт, связанный со всеми составляющими социально-экономической устойчивости.

Опыт российских реформ доказывает, что рынок постоянно нуждается в «опеке» и корректировке со стороны государства. Он является результатом эволюции не только экономики, но и государства. При этом государственное регулирование выступает базовым условием устойчивого функционирования и развития современной рыночной экономики. Отказ правительства РФ в начале реформационного периода от важнейших функций современного государства – разработки стратегии социально-экономического развития и регулирования всех сфер деятельности общества в соответствии с ней, с нашей точки зрения, предопределил подходы к формированию основных институтов рыночной системы проолигархического характера и стал не только основной причиной неудовлетворительных результатов реформационного двадцатилетия, но и предуготовил сложности развития в период нынешнего кризиса страны.

По разному оценивая причины неудач развития, большинство отечественных экономистов отмечает, что несостоятельными оказались надежды на регулирующее воздействие рынка в решении основных проблем российской экономики: перехода к новому качеству экономического роста, развития конкурентной среды, формирования широкого слоя эффективных собственников, стимулирования бизнеса к инновационному типу хозяйствования и т. п. Предпосылки формирования новой экономики, к которым относится и трансформация институтов системы, не созданы. Поэтому задачи позитивного теоретического анализа институциональных изменений в российской экономике далеко не исчерпаны.

Неотъемлемыми чертами современной экономики являются процессы интернационализации и глобализации мирового хозяйства и в том числе – финансового рынка. Отмена ограничений на трансграничные перемещения капитала во второй половине XX в. сначала только между развитыми, а впоследствии и между развивающимися странами, привела к значительному росту объема и расширению географии международных финансовых операций. Свободное перемещение капитала позволило привлекать значительные объемы инвестиций в национальные экономики, испытывающие дефицит финансовых ресурсов, одновременно обеспечивая инвесторам в странах с избыточными финансовыми ресурсами диверсификацию вложений.

Либерализация движения капитала способствовала также трансферу наиболее передовых финансовых технологий из развитых в развивающиеся страны и повышению эффективности финансовых рынков в мировом масштабе. Вместе с тем, трансграничные потоки спекулятивного капитала нередко оказывали и дестабилизирующее влияние, приводя к долговым кризисам и кризисам платежного баланса (например, в странах Юго-Восточной Азии в 1997 г., в России в 1998 г., в Аргентине в 2001 г.) или к формированию пузырей на рынках отдельных активов (например, крах «новой экономики» в США в 2001 г. и ипотечный кризис в США в 2007 г.) [177] . В связи с этим среди экономистов и политиков, как на национальном, так и на международном уровне, в последнее время активно ведутся дискуссии о действиях, которые должны предпринимать национальные регуляторы для предотвращения подобных негативных эффектов глобализации, в частности, о возможности нового введения ограничений на движение капитала.

Вопрос создания эффективной системы регулирования для защиты финансового рынка от рисков волатильных потоков краткосрочного капитала является актуальным и в российских условиях. Значительное давление на рубль и обвальное падение российского фондового рынка осенью 2008 г. демонстрируют сохраняющуюся уязвимость российской экономики к внезапному изменению направлений финансовых потоков. Вместе с тем задачи построения в Москве международного финансового центра к 2020 г., сформулированные в Стратегии развития финансового рынка Российской Федерации до 2020 г., требуют существенно более высокой устойчивости рынка.

Рассматривая вопрос об эффективности централизации и децентрализации регулирования экономики и финансового рынка в исторической перспективе, следует отметить, что взгляды на его решение в разные периоды менялись довольно серьезно. Более того, феномен глобализации рынков, наблюдаемый экономистами, начиная с последней трети XX в., отнюдь не является новым. Размышляя о своем времени, президент Международного конгресса исторических исследований в 1913 г. говорил: «Мир становится единым в совершенно новом смысле этого слова… С сокращением расстояний, благодаря новым силам, предоставленным в наше распоряжение наукой. пути развития политической, экономической и научной мыслей в каждой из областей переплетаются все прочнее. События в любой точке земного шара сегодня значимы для любой другой его точки. Мировая история стремится к превращению в единую историю» [178] .

Время, к которому относится это высказывание, действительно характеризовалось динамичным развитием рынков и ростом благосостояния жителей большинства развитых стран. Однако Первая Мировая война и Великая депрессия стали причиной резкого роста уровня безработицы и падения производства. В ответ на требования защиты от неблагоприятной экономической обстановки политики были вынуждены отказаться от золотого стандарта, служившего в начале XX в. основной гарантией свободной торговли и свободного перетока капитала, и закрыть национальные границы для иностранных производителей и инвесторов. Необходимость совместного контроля над движением капитала была подтверждена и в 1944 г. на переговорах в Бреттон-Вудсе, где определялась послевоенная финансовая архитектура мира.

Лишь в конце 1950-х гг. в Лондоне стал организационно оформляться рынок, чьим основным достоинством была свобода от государственного вмешательства и контроля. Пытаясь защитить стоимость фунта стерлингов, английское правительство ввело ограничения для британских банков на финансирование международной торговли вне зоны фунта, и в результате новым источником займов, выдаваемых британскими банками в долларах, стали долларовые депозиты американских вкладчиков. Так появился неподконтрольный национальным регуляторам евродолларовый рынок. Еще один стимул к развитию он получил во время Карибского кризиса, когда советские банки, беспокоясь, что их американские счета могут быть заморожены, перевели свои валютные резервы в Лондон. Наконец, возможно, самую эффективную помощь рынку евродолларов невольно оказали сами США, которые для предотвращения утечки долларов из страны после начала войны во Вьетнаме ввели налог на приобретение американскими гражданами зарубежных ценных бумаг, в результате чего иностранные заемщики, желавшие привлекать займы в долларах, сформировали рынок еврооблигаций.