– Я не даю тех клятв и обещаний, которые не собираюсь сдержать.

– Тогда…

Острие двуручного меча из желтой кости с треском вошло в верхнюю ступень обледеневшей пирамиды, и стрелки трещин побежала по полированной яшме в самые разные стороны. Повелитель демонов сложил жилистые лапы на рукояти чудовищного клинка и слегка прикрыл свои блестящие глаза.

– Подтверждая силой этого оружия, я клянусь словом командующего Ло–тэн, что пока Единый Правитель Империи будет признавать мое право и безраздельную власть на тот мир, куда уходят неприкаянные духи человеческих предков, мною не будет совершено или измышлено ничего, что могло бы причинить вред ему и его слугам.

Шаарад открыл глаза и посмотрел на Ханя.

– Я выполнил свою часть сделки, и ты можешь не выполнять свою. Конечно, тогда ты и твои друзья умрут. Но так у тебя есть хотя бы вероятность покинуть эти стены, не превращаясь в моего вассала.

– Я не привык уклоняться от ответственности, — ответил Ли, второй раз в жизни опускаясь на одного колено перед троном могущественного правителя. — Клянусь, что после своей смерти буду служить Шаарад рад–Данши, полководцу армии Ло–тэн, со всей силой и преданностью, на которые буду способен, пока клятва, что он принес в моем присутствии, будет им исполняться.

Повелитель демонов удовлетворенно кивнул, одобряя разумную осторожность Ханя.

– Как странно, к концу нашей беседы я и в самом деле расхотел тебя убивать. Такое со мной бывает нечасто, видимо, сказывается долгое отсутствие общения с представителями твоего вида, раз я нахожу его таким забавным.

Одним плавным движение Шаарад вернул свой меч на прежнее место.

– Наша сделка состоялась, и ты можешь отнести ответ своему хозяину. Когда придет время, ты вернешься сюда. Заодно ты понесешь знание истины, и хотя я не думаю, что всякий поверит тебе, но пока хотя бы ваши правители будут знать, как в реальности обстоят дела на берегу залива Пенных Скал, мне будет достаточно и этого. Слишком долго неведение отравляло жизнь обеих сторон, и я рад, что теперь хоть кто–то сможет внести ясность в этот вопрос. А пока, никто не уходит от меня без подарков. Обычно, я дарю счастливчикам их собственные жизни, но в твоем случае, юный Хань, мне кажется нужно нечто большее. Я позволю тебе прогуляться по моему заветному месту, чтобы ты воочию оценил то, чему согласился служить. Быть может тогда, ужас и отчаяние достучаться до твоего разума.

Прежде чем Ли успел что–либо ответить или спросить, черная пелена накрыла его с головой. Где–то рядом и в тоже время неодолимо далеко испугано вскрикнул Удей.

Свет, а вместе с ним и зрение вернулись также неожиданно, как и пропали. Ли помотал головой, стараясь отогнать странное ощущение, какое бывает, если стоять близко к храмовому колоколу в момент удара, и огляделся. Вместо тронной залы Камадо прямо перед ним возвышались ворота из цельных кусков яшмы со стальными петлями, а слева и справа поднимались высокие стены из серого необожженного кирпича, покрытые сверху двускатными карнизами. Конец странного коридора, находившийся за спиной у тайпэна, терялся где–то вдали, и там же на фоне алого неба вздымались вверх знакомые очертания обители Шаарад.

– Что случилось? — обескураженный голос Удея вернул Ханя к реальности.

Тидань стоял всего в нескольких шагах от Ли и озадачено вертел головой. Таката и Ёми тоже оказались поблизости.

– Именно это и хотелось спросить, — нахмурилась старшая къёкецуки. — Мы еще живы?

– Последнее, что я помню, это как Ли заговорил с полководцем проклятых, — неуверенно протянула Ёми, бросив на тайпэна вопросительный взгляд.

– Мне удалось договориться, — не стал вдаваться в подробности Хань. — Мы можем возвращаться и передать мангусам, что вторжения не будет.

– Хотелось бы знать, что такого ты предложил взамен? — Таката холодно прищурилась, явно не собираясь отступать от этой темы, пока не услышит ответ, но в этот раз Ли не пришлось выкручиваться.

– Я не вижу оков на ваших руках и прихлебателей, что пригнали бы вас сюда пинками! — радостный ревущий бас перекрыл собой даже лязг распахивающихся врат. — А это значит, что вы гости хозяина, и я почту за честь явить вам все красоты этого дивного сада!

Существо, что издавало эти громогласные звуки, оказалось крупной антропоморфной тварью в полтора человеческих роста и закованной в сплошную броню из матовых железных пластин. Закинув на плечо, монстр небрежно держал дубину высотой с себя самого, выполненную из того же матового металла и усыпанную крупными шипами.

– Я Соагни, здешний хранитель.

– Может быть, хоть теперь кто–нибудь расскажет, какого демона здесь происходит? — поинтересовался Удей с одеревеневшим лицом, похоже, еще не успев до конца отойти от предыдущего шока и получившего теперь новую порцию тех же самых ощущений.

Соагни громогласно расхохотался, и Ли с содроганием понял, что то, что он поначалу принял за доспехи, являлось настоящей внешностью твари. В широко распахнутой пасти отчетливо было видно, как матовая сталь переходит в багровую плоть, а сама вытянутая морда, казавшаяся гротеской пародией на драконью, была отнюдь не неподвижной маской с живыми синими глазами.

– Ваш вопрос был весьма забавен, учитывая место и обстоятельства, — закончил, наконец, хохотать хранитель сада, смахивая со скул желтые дымящиеся слезы. — Но давайте не будем терять времени, мне не терпится провести вас по самым чудным уголкам этого замечательного места.

Возражать стальному великану с большой дубиной почему–то не очень хотелось, и отряд тайпэна проследовал через ворота следом за радушным стражем.

– Я очень надеюсь, что потом ты хотя бы что–то нам объяснишь, — сказала Таката громким шепотом, поравнявшись с Ханем. Добавлять, что случиться с ним в том случае, если он этого не сделает, къёкецуки посчитала чрезмерным, намек был итак кристально ясен.