– К центральному стволу!
– крикнул я, поднимая меч, который достался мне в борьбе с солдатом.

Раб, разносящий пищу, охотно вызвался показать нам дорогу.

И вскоре мы были на месте.

Ствол соединялся с шахтой примерно на глубине в тысячу футов под землей. Мы столпились на дне ствола и смотрели вверх, на лунное небо. Тот, кто хвастался, что он трижды пил кал-да в шахтах Тарны, заплакал, когда увидел одну из трех лун горийского неба.

Я послал несколько человек наверх, чтобы защищать цепи, которые свешивались сверху.

– Нельзя допустить, чтобы их обрубили, - сказал я им.

И несколько теней, полные яростной надежды, полезли вверх - к лунному небу.

Мы полезли вслед за ними и никто не слышал нас, когда мы бесшумно добрались до второй шахты, которая располагалась выше нашей.

Какой ужас испытали старшие рабы и надсмотрщики, когда увидели разъяренную толпу раскованных рабов, которая обрушилась на них! Они были не способны остановить людей, уже почувствовавших вкус свободы и желающих освободить своих товарищей.

Камера за камерой освобождалась от рабов и заполнялись связанными солдатами и надсмотрщиками, которые даже не сопротивлялись, зная, что в этом случае их ждет немедленная смерть.

Мы освобождали шахту за шахтой, и люди растекались по всем подземельям, неся освобождение другим. Все происходило как по тщательно разработанному плану, однако я знал, что все происходит само собой. В восстании участвовали не рабы, а люди, которые обрели чувство собственного достоинства и гордость.

Наконец, мы были наверху. Я оказался среди сотен кричащих возбужденных людей с обрывками цепей на руках и ногах, потрясающих оружием, отобранным у солдат, а также камнями и кирками. Эти изможденные, замученные тяжелой работой люди, выкрикивали мое имя под тремя лунами Гора. Я стоял у центрального ствола и ощущал, как холодный ночной ветер освежает мою кожу.

Я был счастлив и горд.

Потом я увидел большой клапан, с помощью которого можно было затопить шахту. Он был закрыт.

Я гордился своими товарищами, которые сумели защитить этот клапан. Вокруг лежали трупы солдат, которые пытались затопить шахты. Я гордился ими еще и потому, что они даже сейчас сами не открыли этот клапан, когда в камерах, связанные и беспомощные, лежали их прежние угнетатели и враги. Я мог себе представить, какой ужас холодил душу связанным солдатам в Недрах земли, которые ожидали, что с минуты на минуту поток воды поглотит их. Но вода так и не пошла к ним.

Я подумал, понимают ли бывшие рабы, что такой поступок под силу только воистину свободным людям, которые дрались за свою свободу в темных тоннелях подобно лордам и завоевали для себя этот холодный ночной воздух планеты. Эти люди не жалели своих жизней для спасения товарищей.

Я вспрыгнул на возвышение и поднял руки.

Наступила тишина.

– Люди Тарны и других городов! Вы свободны!

Послышались радостные крики.

– Весть о нашей победе сейчас летит к дворцу татрикс, - крикнул я.

– Пусть она трепещет, - оглушительно проревел Корн.

– Подумай, Корн, - сказал я, - со скоро со стен города поднимутся в воздух тарны, а из ворот выйдет пехота.

В толпе рабов послышался ропот.

– Говори, Тэрл из Ко-Ро-Ба!
– крикнул Корн, произнося имя города совершенно без опаски.

– У нас нет оружия и мы не приучены сражаться, нам не выстоять против солдат Тарны, - сказал я.
– Мы будем уничтожены, нас затопчут.
– Я помолчал.
– Поэтому нам надо разбежаться по лесам и горам, найти себе убежище и скрыться. За нами будут охотиться солдаты с пиками на огромных тарларионах. Тарнсмены будут убивать нас стрелами с воздуха.

– Но мы умрем свободными!
– крикнул Андреас из Тора и его поддержали сотни голосов.

– Но вы должны помочь остальным!
– крикнул я.
– Вы должны научиться прятаться днем и передвигаться ночью, уметь уходить от погони. Вы должны нести свободу другим людям!

– Ты предлагаешь нам стать воинами?
– крикнул кто-то.

– Да!
– ответил я. И эти слова были впервые произнесены на Горе.
– Хотя вы здесь из самых разных каст, но теперь вы все должны стать воинами.

– Мы станем ими!
– сказал Корн из Тарны, сжимая в руках молот, которым он сбивал наши оковы.

– А что скажут Царствующие Жрецы?
– спросил кто-то.

– Да будет все так, как решат они, - ответил я и, подняв руки вверх, прокричал, освещенный тремя лунами и обвеваемый свежим ночным ветром:

– А если же они решат не так, мы все равно сделаем по-своему.

– Сделаем по-своему!
– повторил густой бас Корна.

– Сделаем по-своему!
– повторил сначала один, потом другой, а вскоре к небу вознесся целый хор хриплых голосов, повторявших слова, которых еще не слышал Гор.И я со страхом понимал, что эти слова произносили не члены касты образованных писцов или гордых воинов, нет, воспротивиться воле Царствующих Жрецов решили самые презираемые люди, - закованные в цепи рабы из шахт Тарны.