Первым Великим Мастером Франции стал герцог Филипп Уортон. Отец его был одним из организаторов «славной революции», сын же перешел в 1723 году на сторону Стюартов, изменив Ганноверской династии и английскому масонству, которое она как раз подкармливала в пику якобитам [150] . До своего ренегатства Ф.Уортон был Великим Мастером Великой Лондонской ложи и по совместительству председателем созданного ради эпатажа публики хулиганского «Клуба адского пламени». Разжалованный из великих мастеров, он основал общество Гормогонов, традицию которых он выводил от строителей Вавилонской башни и первых императоров Китая. Став якобитом, он по примеру Якова II обратился в католицизм, но это не помешало ему основать масонскую ложу в Мадриде.

Ф.Уортон умер в 1731 году во францисканском монастыре в Каталонии [151] . Его преемником во Франции стал шотландский баронет, вождь клана Мак-Лин, а в 1736 году французских масонов возглавил Чарльз Редклифф, лорд Дервентуотер, побочный внук Карла II, ярый приверженец Стюартов. Его старший брат Джекоб был казнен в 1716 году за участие в мятеже шотландцев против Георга I, первого короля новой Ганноверской династии. Чарльзу удалось тогда бежать, но он все же сложил свою голову на эшафоте. После последнего якобитского восстания шотландцев в 1746 году Мак-Лина, участвовавшего в том же мятеже, спасло его французское подданство [152] . Именно Ч.Дервентуотеру П.Шевалье приписывает стремление превратить масонство в рыцарский орден, именно с разногласиями между якобитами и английскими масонами он связывает учреждение так называемого Шотландского ритуала, родившегося, по его словам, во Франции «под влиянием рыцарского духа французской знати» [153] , именно в бытность Дервентуотера Великим Мастером Франции развернул свою деятельность, оказавший столь большое влияние на дальнейшее развитие масонства, Эндрью Майкл Рамзей (1686-1743).

Рамзей, или как его иногда величают «шевалье» Рамзей, хотя он не имел такого титула, будучи всего-навсего сыном булочника [154] , по национальности опять-таки, увы, шотландец. В истории Шотландии упоминается некий Джон Рамзей, состоявший в 80-х годах XV века любовником короля-извращенца Якова III и получивший за эту «заслугу» титул графа Ботвелл [155] (все те же имена, все те же титулы). В 1709 году Рамзей уехал из Англии; во Франции попал под влияние Фенелона и перешел в католичество. Будучи близок к якобитскому претенденту, он вовсе не был таким рьяным якобитом, как Дервентуотер, и не жег за собой мосты, благодаря чему он смог в 1729 году вернуться в Англию, стать там членом королевской академии, получить степень доктора в Оксфордском университете, а заодно и вступить в английскую масонскую ложу. Принадлежа одновременно к двум ритуалам, Рамзей стремился достичь единства всех масонов, он первым провозгласил универсальный характер масонства, долженствующего стать новой всемирной религией [156] .

Вернувшись во Францию, Рамзей подвизался там в роли великого оратора масонов. Когда над масонством нависли тучи и запахло репрессиями, Рамзей решил выступить перед правительством, в частности, перед премьер-министром кардиналом Флери в роли защитника масонства. Тогда-то и были произнесены две его знаменитые речи, первая 26 декабря 1736 года, вторая 24 марта 1737 года.

Г.Боос утверждает, что Рамзей отклонил происхождение масонства от Соломона или даже Ноя или Адама, как легенду [157] . Это не совсем верно: все эти почтенные личности остались на своих местах [158] , но Рамзей внес в собрание масонских легенд совершенно новый момент, прицепив к еврейским праотцам еще и крестоносцев. Если вспомнить, что Рамзей вращался в среде высшей аристократии, что ему покровительствовали, в частности, герцоги Бульонские [159] , нетрудно понять, под чьи вкусы он подделывался. «Джон, лорд Стюарт, Великий Мастер королевского дома Шотландии, заявил Рамзей, принес нашу науку из Святой земли в 1286 году и учредил ложу в Килвиннинге» [160] . Таким образом, Рамзей приурочил это событие к последним годам перед падением Акры, ко времени крестового похода английского принца Эдуарда, и польстил Стюартам. Но ни о каких тамплиерах у Рамзея и речи не было, он упоминал только иоаннитов [161] .

Впоследствии, пишет Г.Боос, Рамзея обвинили в том, что он злоупотреблял масонством для политических (реставрация Стюартов) и католических целей, что он придумал иерархию высоких степеней и тамплиерское масонство. Эти обвинения с точки зрения Г.Бооса совершенно не обоснованы. Рамзей, по его мнению, стоял в стороне от политики, был честным человеком и признавал лишь три степени. Но его теория происхождения от крестоносцев, вынужден согласиться Г.Боос, – зародыш полного видоизменения и вырождения масонства [162] .

Возникновение шотландского масонства и иерархии высоких степеней, продолжает Г.Боос, рано стали связывать с изгнанием Якова II. Эта, с его точки зрения, ошибка дожила до наших дней, о чем Г.Боос сожалеет, причем козла отпущения сделал и из Рамзея [163] .

П.Шевалье согласен с Боосом, что лично Рамзей не повинен в изобретении высоких степеней, но он указывает, что шотландские ложи возникли именно в полках британских наемников, находившихся на службе у французского короля, – в полицейском донесении, датированном 1746 годом, Великим Мастером шотландских лож Парижа назван офицер ирландец де ла Валлетт, – и именно якобиты использовали эти ложи как средство для усиления своих позиций. Так над английским масонством св. Иоанна начало надстраиваться новое, шотландское масонство св. Андрея, предназначенное для высшей аристократии [164] . Пусть Рамзей и не является создателем шотландского масонства, но якобиты явно приложили к этому делу руку. Пусть Рамзей и не изобретал высших степеней, но своей легендой о происхождении масонов от крестоносцев, придуманной на потребу знати и послужившей хорошей приманкой для привлечения в масонство титулованных особ, он вызвал цепную реакцию. Высокие степени начали плодиться именно после его речей, после 1737 года [165] . Первыми появились так называемые шотландские мастера или шотландские рыцари, претендовавшие на особое положение, выше первых трех степеней. В 1743 году им в этом было отказано, в 1755 году их претензии все же признали [166] . «С этого началась, – пишет Людвиг Хаммермайер, – рыцарски аристократическая иерархизация континентального масонства, на знающее границ наводнение высоких степеней и систем» [167] .

Пошла самая настоящая «гонка титулов». Французским буржуа, достойным сыновьям господина Журдена, нравилось красоваться в звании шотландского рыцаря. Знать, чтобы отличиться от них, придумала степень «Рыцаря Востока», обосновав ее изобретение легендой о еврейском первосвященнике Зоробабеле, которого персидский царь Кир, освободив евреев из вавилонского плена, посвятил в рыцари [168] . В этой легенде и в ритуале, как говорит Г.Боос, все вертится вокруг привилегий знати [169] , но, хотя титулы множились, неизменно сохранялась иудейская традиция, и гордые обладатели высших степеней – Избранный Совершенный Масон; Избранник Периньяна; Избранник 15 (не отсюда ли, кстати, сионистская группа 15, которая сегодня засылает к нам эмиссаров из Парижа?) – видели смысл своей жизни в мести убийцам Хирама [170] . Одновременно появились и Рыцари Запада, взявшие на вооружение крестоносную легенду, придуманную Рамзеем. Когда же в число и этих рыцарей поналезли буржуа, знать пошла выше и создала Совет Императоров Востока и Запада. Конца и края этой вакханалии не было видно.

В этой-то всеобщей сумятице и родилась Тамплиерская легенда, как нельзя лучше вписывающаяся в фон.

В 1738 году французских масонов впервые возглавил француз – герцог д’Aнтэн, а в 1743 году его сменил граф Клермон, который помыкал французским масонством до 1771 года и довел его до полного развала. Именно в его «царствование» некий шевалье де Бонвиль в 1754 году объединил ряд шотландских лож в рамках так называемого Клермонского Капитула, ритуал которого предусматривал сверх обычных трех степеней еще четыре: Рыцаря Орла (этот громкий титул масоны стали присваивать себе в честь герцога д’Антэна, боевым именем которого он был), Избранного Мастера, Тамплиера или Славного Рыцаря и Высшего Рыцаря. Здесь впервые среди масонских степеней появляются тамплиеры. Впоследствии число степеней в этом ритуале увеличилось до 15. Просуществовал он недолго, всего четыре года [171] , но дал отросток на другой почве. В 1760 году попавший во время семилетней войны в плен к пруссакам маркиз Тили де Лерней при участии Мастера Главной Прусской ложи Трех Глобусов барона фон Принцена основал в Берлине от имени графа Клермона «Капитул Избранных Братьев Иерусалимского Рыцарского Ордена», в котором к трем начальным степеням добавлялись четыре высших: Шотландский Рыцарь, Рыцарь Орла, Тамплиер (Славный Рыцарь), Высший Рыцарь. В Германии эта система известна также под названием Клермонского Капитула [172] . Активное участие в распространении этого ритуала по всей Германии принял некий Филипп Самуэль Роза, консисторский советник из города Кетен, учредивший ложи в Иене, Лейпциге, Байрейте, Магдебурге и Галле [173] . Этого Розу вообще-то выгнали из масонов, но он, тем не менее, влезал всюду, где только можно было влезть, да еще придумал собственную систему. Вообще, как меланхолически замечает Г.Боос, в легковерных дураках и шарлатанах тогда не было недостатка. Шел так называемый «век просвещения», но остается только удивляться с Г.Боосом, что «эти самые просвещенные люди были столь некритичными и безрассудными, что их без особого труда делали своей жертвой шарлатаны и авантюристы, потому что они легковерно позволяли навязать себе глупейшие сказки и фантазии [174] . «В Германии начался настоящий парад шарлатанов. Розу оттеснил некто Джонсон – не подумайте, что англичанин. Это был еврей, принятый в масоны Пражской ложей Трех Звезд в 1752 году. Тогда его звали де Мартин, настоящее же его имя было Иоганн-Самуэль Лейхте, кроме того, он имел кличку «Соломон» и десяток других имен. Джонсоном он стал в 1763 году, когда выдал себя в Иене за «великого приора высшего истинного и тайного великого капитула всего мира», целью которого будто бы является реформа немецких лож по ритуалу тамплиеров. Знаменитая система «Стрикт-обсервантства» (строгого послушания) и возникла, как иронизирует Г.Боос, в результате встречи шарлатана с дураком, причем шарлатаном был Джонсон, а дураком барон фон Хунд [175] .