Он удрученно лежал на узких нарах, как вдруг услышал тихий стук по металлической переборке над головой, который враз вытащил его из апатии.

Поскольку буквы выстукивались легионерским кодом, он понял:

– К-Т-О?

Он быстро и осторожно ответил:

– Д-Ж У-Л-Ь-М-А-Р.

– Д-Ж К-А-Л-А-М.

Он подождал, пока часовой снова пройдет мимо, и отстукал:

– Б-Е-Ж-А-Т-Ь.

– Е-С-Т-Ь Ш-А-Н-С.

– К-А-К?

– Д-У-Б-И-Н-К-А С-Т-Р-А-Ж-Н-И-К-А.

Уже большую часть дня и ночи Джон Стар смотрел на эту дубинку, которая проплывала за его решеткой через равные промежутки времени. Обычный 18-дюймовый деревянный стержень с резной рукояткой, обмотанной для тяжести зеленой проволокой. Он не мог понять, как ее можно использовать, однако, очевидно, она входила в некий план, возникший в отточенном, аналитическом уме Джея Калама.

Каждый стражник был заперт в большом помещении вместе с ними на четыре часа и обходил блок через каждые 15 минут, докладывая по переговорному устройству. Привычки часовых различались. Первый, добродушный мужчина, из осторожности носил дубинку не в той руке, что была ближе к узникам. Другой ходил в удалении и был недостижим. Третий был не столь осторожен и дубинку на кожаном темляке перекидывал с одной руки на другую. Однажды Джон Стар заметил, как он сделал это всего лишь в футе от его решетки. Напрягшись, он ждал, когда это повторится. Но его шанс еще не пришел.

Снова добродушный человек. И опять осторожный. Затем вновь тот, у которого дубинка болталась свободно.

Джон Стар ждал в течение часа, растянувшись на нарах, с мрачным выражением на лице, машинально выдергивая нитки из одеяла, и шанс представился. Каждое движение он продумал и прогнал у себя в голове. Он приготовился. Тренированное тело двигалось с легкостью и быстротой. Он беззвучно прыгнул, когда дубинка качнулась. Рука проскользнула между прутьями решетки. Сильные пальцы сомкнулись вокруг дерева. Он прижал колено и плечо к решетке, рука пошла назад. Все это произошло еще до того, как стражник смог повернуть голову. Кожаный темляк на запястье притянул его к решетке камеры, череп ударился о прутья. Он тихо упал. Джон Стар снял темляк с его обессилевшей руки и прошептал:

– Джей, дубинка у меня.

– Я надеялся, что тебе удастся, - тихо и быстро прошептал Джей Калам из камеры справа от него.
– Будь любезен, передай ее Жилю.

– Сюда, дружище.
– Слева послышалось жуткое сопение.
– Побыстрей, во имя жизни!

Он сунул дубинку за решетку и почувствовал, как пальцы Жиля Хабибулы схватились за нее.

– Мне обыскать стражника?
– прошептал он.

– У него нет ключей, - сказал Джей Калам.
– Они знали, что это могло случиться. Надо положиться на Жиля.

– Мой отец был изобретателем замков, - послышалось сопение из камеры слева.
– Мне было знамение свыше. Жиль Хабибула не всегда был старым увечным солдатом Легиона. В свои лучшие годы… - Голос затих.

Джон Стар взял себя в руки и стал молча ждать. Больше ничего не оставалось делать. В соседней камере Жиль Хабибула занимался делом. Ясно слышалось его тяжелое дыхание. Время от времени Джон Стар слышал жуткое бормотание:

– Смертельные минуты!… Эта проклятая, проволока!… Во имя жизни!… О, бедный старый Жиль!

– Поторопись, Жиль - подал голос Хал Самду из камеры позади.
– Поторопись.

Слышны были тихие лязгающие звуки.

– У нас еще пять минут.
– Голос Джея Калама был тих.
– Потом стражник должен доложить.

Часовой застонал. Джон Стар молча отправил его в беспамятство при помощи приема, которому научился в Академии, - одного короткого удара ребром ладони.

Дверь распахнулась. Он вышел к Жилю Хабибуле. Приземистое и массивное тело старого легионера, казалось, дрожало от возбуждения, однако толстые руки были необычно уверенны и тверды, хотя он лихорадочно возился с дверью Джея Калама, вскрывая ее с помощью куска проволоки, изогнутой, зеленой, из оплетки дубинки.

– Бедный старый Жиль не всегда был ленивым и бесполезным солдатом Легиона, парень, - отвлеченно сопел он.
– Все было не так, когда он был молод и силен, прежде чем с ним случилась смертельная беда на Венере и ему пришлось вступить в этот жалкий Легион…

Дверь выпустила Джея Калама, следующая дала свободу Халу Самду.

Не дыша, Джон Стар прошептал:

– Что теперь?

У них было четыре минуты, затем стражнику надо было докладывать. Огромная комната, в которой находился блок камер, имела массивные металлические стены, и окна в ней отсутствовали. Выход был только один, и между тремя запертыми, дверями в коридорах ждали вооруженные люди.

– Вверх, - сказал, как обычно настойчиво, Джей Калам.
– На крышу блока.

Джон Стар подтянулся на решетках. Остальные быстро последовали за ним. Жиль Хабибула пыхтел, сверху ему помогал Джон Стар, а снизу его поддерживал Хал Самду. Они забрались на металлическую сеть, которая покрывала второй ряд камер. Белый металлический потолок был в пятнадцати футах над ними.

– Вентилятор - прошептал Джей Калам.

Он указал на тяжелую металлическую решетку в потолке, из которой к ним нисходил прохладный поток.
– Твоя очередь, Хал. Если и суждено тебе когда-нибудь применить свою силу, то именно сейчас.