– Берег! Я вижу землю!

Вдали, над дымным красным горизонтом, над плоской поверхностью желтого моря возвышалась низкая темная линия.

– Но до нее еще мили, - сказал Джон Стар.
– Мы должны пройти мимо этого монстра, иначе…

– Мы должны перевернуть бревно, - предложил Джей Калам, - раскачав его, и перебежать на тот конец, пока наш приятель-пассажир будет под водой.

– И, возможно, самим попасть на обед к этим коварным существам в воде, когда оно перевернется.

Однако они встали, осторожно балансируя на грубой коре, и по команде Джея Калама принялись раскачивать бревно из стороны в сторону. Поначалу их движения не оказали видимого воздействия. Гигантская амеба продолжала свой неторопливый путь. Тем не менее, под их учетверенным весом бревно начало лениво качаться, с каждым разом все больше, влажная кора была скользкой. Жиль Хабибула поскользнулся и захрипел от ужаса. Джон Стар вытащил его обратно.

– Проклятие моим костям! Бедный старый Жиль - не обезьянка, дружище!

Черный плавник приблизился. Рыбьи глаза Жиля при виде его закатились. Ближайшая тянущаяся рука бесформенного текучего живого студня была всего в пяти футах от них, когда бревно миновало точку равновесия. Оно вдруг перевернулось, и им пришлось отчаянно карабкаться вверх на руках и коленях.

– Пошли!
– выдохнул Джей Калам.

Помогая друг другу, они неуверенно пробирались по влажной поверхности к другому концу. Но огромная масса голодной протоплазмы снова появилась на бревне, зеленая и мокрая. Ее чувства каким-то образом улавливали их. Она поползла к ним вновь.

Дважды они повторяли этот неуклюжий маневр, прежде чем бревно коснулось дна. Перед ними лежал черный мир, зловещий и странный.

Впереди, на голом берегу, покрытом черным песком, располагались желтые лужи. За широкой полосой черного песка поднимались поразительные джунгли - темная страна шипов, прямые, мертвенно-черные колючки, пылающие бесчисленными огромными фиолетовыми цветами, усаженные тысячами зазубренных и острых иголок, непроницаемый барьер переплетенных мечей не менее ста футов в высоту.

Над мрачными джунглями шипов возвышалась горная гряда: огромные пики, один гигантский вал за другим, зазубренные, величественные, уходящие в небеса массивы скал, обнаженных, сумрачных и безжизненно-черных. Последняя мрачная стена протягивала свой заостренный край в малиновое зловещее небо и обрывалась на полпути к зениту.

Черный песок, черные шипастые джунгли, черная стена кошмарных скал под алым небом. Мир перед ними был покрыт тенями зловещей недоброжелательности. Сердце при виде него застывало от безымянного ужаса.

– На берег!
– громко воскликнул Джон Стар, и они с плеском помчались по мелководью, помахав на прощание амебе.

– Да, мы на берегу, - согласился Джей Калам.
– Но, видишь ли, на восточном побережье. Город медузиан, по словам командира, где-то на западном берегу. Это значит, что нам предстоит пройти через все эти джунгли, горы и через весь континент.

– О да, впереди черный континент, полный смертельных ужасов, - заныл Жиль Хабибула.
– А мы не имеем оружия, мы голые как жалкие младенцы. Ни кусочка еды. Бедный старый Жиль, обреченный голодать на чужих берегах злого моря.

СКВОЗЬ ДЖУНГЛИ

– Оружие, - начал Джей Калам, - это первое, что нам необходимо раздобыть.

Джон Стар затаил дыхание от боли, словно что-то вонзилось в его ногу, и прервал его с улыбкой:

– Для начала кое-что есть. Край как лезвие.

Он поднял то, на что наступил, - большую черную раковину с закругленным краем. Джей Калам внимательно рассмотрел ее.

– Годится, - сказал он.
– Лезвие что надо.

Когда они шли по берегу, он подыскал для каждого из спутников по раковине. Жиль Хабибула взял свою раковину разочарованно.

– О, во имя жизни, Джей! Ты надеешься, что я этой хрупкой штучкой смогу прорубиться сквозь страшные клинки и штыки, которые ждут нас впереди, ждут, чтобы нарезать из нас кровавых ремней?

И он указал на черные шипастые джунгли.

– Итак, мы вооружены, - сказал Джей Калам.
– При первой же возможности вырежем по копью.

Они приблизились к черному, в фиолетовых цветах, барьеру из шипов, игл и кривых колючек. Многие из лезвий были длиной до десяти футов. Тесно растущие стволы казались твердыми и острыми как стальные клинки. Для них, голых и со столь чувствительными телами, нелегко было пробираться между стволами; не более просто было вырезать и обтесать твердые, как железо, стебли с помощью раковин.