Сержант отполз подальше от края, встал на ноги и, обернувшись, увидел, что Джек уже в безопасности. Дункан заглянул в пропасть и пошатнулся: он всегда побаивался высоты. Сержант передал Джеку фонарь и направился к Хаммеру. Выступ скалы под ногами знаменитого преступника по-прежнему ходил ходуном, но пока жизни Хаммера, похоже, ничто не угрожало. Стены пещеры грохотали, трескались и рушились прямо на глазах. Откуда-то из черного провала, из самой глубины, раздавался глухой рокот.

И вдруг наступила тишина. Мертвецы перестали выскакивать из узкого коридора. Хаммер зарубил последних мертвецов, продолжавших на него напирать, и гниющие тела, описав дугу, полетели в зияющую пропасть. Он медленно опустил клинок, оперся о рукоять и, тяжело дыша, вытер пот со лба. Макнейл тоже почувствовал облегчение, потому что напористые мертвецы уже успели оттеснить живых почти к самому выходу в первый, протянувшийся до самой лестницы коридор. Макнейл перевел взгляд на Хаммера, заглянул ему в лицо, потом посмотрел на меч и вдруг присвистнул. Адское Орудие сверкало так, что болели глаза. Хаммер стоял опустив голову и прикрыв веки. Кошмары для него еще не кончились. Самое страшное ожидало его впереди. Неожиданно он громко, по-звериному зарычал и зажмурился, стараясь не смотреть на свой клинок.

Макнейл и Джек переглянулись. Итак, с мертвецами покончено, но ведь пещера дрожит, стены трескаются и рушатся. Не слишком-то здесь уютно, надо бы найти местечко получше. Никаких следов Зверя они до сих пор не обнаружили, а потому сержант не видел причин торчать в пещере хотя бы еще одну лишнюю минуту. Он подошел к Хаммеру. Тот, казалось, даже не заметил его присутствия.

– Хаммер? - произнес сержант. Чтобы быть услышанным, ему пришлось кричать во всю глотку. Грохот падающих каменных глыб перебивал все остальные звуки. - В чем дело, Хаммер? Что с тобой?

– Меч, - хрипло выдавил преступник. Лицо его исказилось, костяшки сжимающих рукоять пальцев побелели. - Все этот проклятый меч! Слишком долго я его использовал, слишком уж раздразнил его: Он окончательно пробудился.

Макнейл перевел взгляд на Джека, и тот торопливо кивнул:

– Он прав, сержант. Этот меч живой. Все видит и все понимает. Я это нутром чую.

Макнейл повернулся к Хаммеру.

– Убирай меч в ножны, - приказал он. - Он нам больше не нужен, Хаммер. Теперь уже можно его спрятать.

– Кретин ты чертов! - раздраженно промычал Хаммер. - Да не могу я его никуда засунуть, понял? Эта мерзкая штуковина проснулась! Проснулась и испытывает великий голод: Ты и не подозреваешь, какая в этом мече мощь, Макнейл. Такой жуткой силы и в самом кошмарном сне не приснится. Этой силищи хватит, чтобы уничтожить весь мир, превратить его в груду сплошной гнили. И меч хочет, чтобы я эту силу пустил в ход.

Макнейл остолбенел от изумления. Слова Хаммера были для него как гром среди ясного неба, но тот, похоже, не шутил. И не ошибался. В мече действительно затаилась громадная мощь. Она ритмично пульсировала, и клинок, ярко светясь, мигал в такт бьющейся внутри энергии. Заключенные в мече колдовские чары проявлялись теперь так отчетливо, что даже он, Макнейл, человек, совершенно не искушенный в волшебстве, ясно ощущал присутствие потусторонних сил. Он попытался выхватить оружие из рук Хаммера, пока тот еще не пришел в себя после битвы, но знаменитый уголовник мгновенно отскочил, вскинул меч и направил острие в грудь Макнейлу.

– Держись-ка от меня подальше, сержант. Еще раз попробуешь выкинуть такую шутку, и я тебя прикончу. У меня просто не будет другого выхода.

– Послушай, Хаммер:

– Я справлюсь с Адским Орудием. У меня еще хватит сил. Хватит! Нужно лишь еще немного времени:

Из глубины подземелья раздалось громкое утробное ворчание. Казалось, будто некий чудовищный боров хрюкает над корытом с помоями. Звук оборвался, но эхо еще несколько минут перекатывалось под сводами пещеры. Пещера тряслась теперь непрерывно, с потолка сыпались камни и пыль. Хрюканье повторилось вновь. Жутковатый звук превосходил по силе раскаты самого оглушительного грома. Хаммер, Макнейл и Джек взглянули в черный провал, и вдруг глубоко внизу вспыхнула полоса серебристого света. Она протянулась от одного края гигантского зала до другого, на многие сотни метров, разрезая темноту надвое. А потом полоска начала медленно расширяться. Свечение становилось все ярче, и вот уже все дно пропасти ярко осветилось. В следующее мгновение посреди моря серебристого света стал отчетливо различим громадный круг, отсвечивающий золотом. Это был громадный глаз Зверя.

Огромные черные веки разошлись в стороны, и безбрежный золотистый зрачок созерцал Макнейла с величественным презрением. Сержант попытался отвести взгляд, но не смог. Размеры глаза поражали воображение, и у Макнейла захватило дух. Казалось, из бездны на него взирает какой-то древний безжалостный бог.

"Слишком уж он велик:- твердил про себя сержант. - Просто неимоверная громадина. Ни одно живое существо не может иметь такие размеры. Ведь этот глаз протянулся на сотни метров!.." Он попытался представить себе Зверя целиком, но размеры врага даже в голове не укладывались. Эта тварь была слишком велика, чтобы человеческий разум мог справиться с подобной задачей.

"В те времена жили на земле великаны:"

Откуда ни возьмись раздался повелительный голос. Его не было слышно. Слова возникали прямо в голове. Макнейл продолжал стоять, уставившись Зверю в зрачок, и мистический голос воззвал к нему, приказывая прекратить сопротивление. И чем дольше сержант смотрел в пропасть, тем больше ему хотелось этому голосу подчиниться. По щекам заструились бессильные слезы, яркий серебристый свет резал глаза, но ни закрыть, ни отвести их в сторону он не мог. Макнейл смотрел Зверю в зрачок, и окружающий мир постепенно расплывался и покрывался дымкой тумана. Все, что прежде его беспокоило, злило, раздражало и выводило из себя, уплыло куда-то в бесконечность. Теперь ничто не имеет значения. Ничто не имеет абсолютно никакого значения. Надо только слушать этот беззвучный, раздающийся прямо у тебя в голове голос и делать все, что он велит. Тут так уютно, так тепло и безопасно! Никакие тревоги больше не коснутся тебя. Надо лишь во всем исполнять волю Зверя, и тогда ты освободишься от мирской суеты и будешь счастлив. А для этого и требуется-то всего лишь забыть о долге и каких-то там обязанностях.

Обязанности: ДОЛГ. Это слово вдруг загромыхало в мозгу сержанта, как гигантский набатный колокол. Он служит в полевой разведке именно потому, что в этом состоит его долг перед Лесным королевством. Он дрался с демонами в период нашествия бесконечной ночи из-за того, что к этому призывал его долг. Он стоял на своем боевом посту, потому что повиновался долгу и хранил свою честь. И тут Макнейл вдруг понял, почему не дезертировал тогда, много лет назад. И почему никогда не станет дезертиром и не повернется к врагу спиной, что бы ни творилось вокруг. Да, он тогда до смерти боялся. Он и теперь полон страха, но в этом никакого бесчестья нет. Только полные кретины да мертвецы не испытывают страха. А еще сержант понял, почему так важны для человека долг и честь. Именно эти понятия вселяют в тебя мужество и стойкость и помогают преодолеть любое препятствие, любую опасность встретить лицом к лицу.