Шрифт:
— Я тоже на это надеюсь, Русчик, а то мне всегда обидно, когда ты так работаешь, не спишь, а выходят воспоминания какой-нибудь обиженной женушки…
— Но даже они, — Рус повернулся на стуле к кровати, — помогали мне картографировать город и долину. Ничего случайно не всплывает, я в этом уже убедился.
— Закончил? — Гелиния зевнула, — давай спать. Но только спать! Надоело приезжать на занятия не выспавшейся.
— А ты спи, зачем мне спину взглядом протираешь? Светильник (амулет Светящих) я от тебя отворачиваю…
— Ага, ты будешь над столом корпеть, а я сладкие сны видеть? Я с тобой и в радости и в горе, забыл? — в это время Рус уже забирался под легкое покрывало, — давно говорю тебе, давай буду помогать, — и в такт этим словам локотком колола бок мужа.
— Ты только мешаешь, — так же ритмично ответил Рус.
— Тогда забрось меня в Кальварион, — тем же напевом произнесла Гелиния.
— Говорю в который раз — не время, вместе пойдем, — как ни хотел, но эта фраза в ритм не уложилась, — тьфу, Солнышко! — Рус разозлился. Больше на самого себя, из-за неопределенности с Силой пятен, чем на привычные просьбы жены-непоседы, — сказал вместе, значит вместе! Уже скоро! — ответил на невысказанный вопрос. Тут же успокоился и «перевел стрелки», — тем более тебя Отиг не отпускает.
— Но в Этрусию же отпускал! — теперь возмутилась Гелиния, — стоит тебе попросить и он все для тебя сделает!
— А вот и нет! Тебе тогда необходим был отдых для укрепления каналов Силы. Ты же проходила занятия на растяжение, забыла?
— Врешь ты все! Как всегда! — жена обиделась и отвернулась. Что и требовалось уставшему Русу.
«Чертово пятно!», — привычно посетовал он. Хотел туда, но опасался не вернуться: вдруг Сила обретет Имя… и это станет его именем. Чувствовал — так и случится. Это помогало ждать.
Побережье Северного моря встретило их ярким цветочным ковром.
Весна в этих краях скоротечна, как коротко и холодное лето. Надо торопиться, чтобы продолжить хоровод жизни. Быстро отсверкать яркими красками, скорее вырастить мелкие семена и вовремя уронить их в холодную землю, дабы зарылись они поглубже на долгую зиму. Тогда появится реальный шанс встретить следующее весеннее тепло и подарить тундре новую жизнь.
— Ух ты! — воскликнула Гелиния, — как красиво, Рус!
— Это только для тебя! — высокопарно произнес бывший этрусский царь, пораженный весенней тундрой не меньше своей ненаглядной. Тучи гнуса бессильно гудели вокруг их тел, не в силах преодолеть обычный магический фумигатор — «противокомариный» амулет, сделанный эолгульскими алхимиками ордена Пронзающих.
— Врешь, а все равно приятно! — с этими словами Гелиния поцеловала Руса в щеку.
— Сейчас в Этрусии конец весны, месяц Травень [4] , - пояснил муж, — совпадает, как сама понимаешь, с геянским Эребусом. Заметь, как удивительно: Бог сгинул, а месяц остался.
4
Травень — соответствует Земному маю или общегеянскому Эребусу. В «просвещенных» землях был принят гелинский календарь из двенадцати месяцев с именами «общепризнанных» Богов.
— Чего тут удивительного, — не согласилась жена, — весна никуда не делась. Но как странно, Русчик! Север, а все вокруг цветет! Больше, чем в Тире. Хочу здесь жить! — прокричала она, вскинув руки.
— Нет вопросов, дорогая. Эти земли как раз свободные, построимся! Но… — тут он выдержал хитрую паузу, — море цветов это потому, что торопятся. Лето короткое, а зима длинная. Море тогда замерзает, а кругом лежит снег. Снежное безмолвие… Всему живому надо успеть родить за короткое лето… — старался говорить как можно поэтичнее и нарвался:
— А мы, Рус, — тихо сказала Гелиния, резко меняя настроение, — когда мы родим?
— Тю-ю, — потенциальный отец обнял свою благоверную, — по мне, так хоть завтра!
Своенравная княжна вдруг взбеленилась и вырвалась из объятий:
— Ты на что это намекаешь! Я тебе не стельная борчиха [5] , чтобы рожать для твоего приплода! — сказала так гордо, будто и не было секундного сожаления, — вот отучусь два года, тогда — пожалуйста. И вообще, я сама определю, когда мне рожать! Ясно!? И не смей мне указывать!
5
Борчиха — самка борка (разговорное). Основное мясо-молочное животное, умная и выносливая безрогая «корова». Борки вышли из каганских пятен вместе с единорогами, которые выходили так же и из альганских Лесов. Одомашнились и расселились по всей Гее.
— А я тебе разве указывал? — Рус хитро прищурился.
— Да! Ой, нет, но намекал! Лето здесь короткое! Не хочу здесь жить, пошли отсюда, — сказала, практически успокоившись.
— Идем, любимая — все для тебя! — произнес он, торжественно разводя руки, и продолжил безразличным тоном, — рожай, когда тебе вздумается, можешь даже не от меня….
— Идем, — Гелиния уже потянулась к нему, когда до неё дошел смысл его слов, — что… что ты сказал, повтори! — последнее слово почти прорычала и маска надменности слетела с её лица.