Великие загадки истории

История цивилизации напоминает калейдоскоп, и как ни поверни «волшебную трубу», все равно получается картинка, которую не так-то просто разгадать... правильнее сказать, разгадка порой оказывается загадочнее отгадки, и это понятно — летописцы пристрастны, а события так неоднозначны...

На страницах предлагаемой книги — фрагменты великой исторической мозаики: проклятие фараонов и загадка Шекспира, мистика бермудского треугольника и загадка старца Авеля, тунгусское чудо и марсианские хроники, филиппинские целители и приключения американцев на Луне...

И другие загадки, которые до сих пор будоражат умы человечества.

Несмотря на свою более чем пятитысячелетнюю историю, египет­ская цивилизация не самая древняя на Земле. Но вот по продол­жительности существования, и в этом можно не сомневаться, равных ей нет. Разумеется, и у Древнего, и у Среднего, и у Нового царств были периоды блистательного подъема и периоды упадка, покорения варварскими племенами. И все же древнеегипетский этнос оказался настолько живучим, укорененным в уникальную территорию по берегам Нила, что никакие войны и орды завоева­телей не смогли поколебать его дух на протяжении десятков веков. Как, собственно, и разрушить его культуру, умалить строительный гений и религиозные традиции, хотя и они изменялись вслед за историческими реалиями.

Одна из примечательных черт разнообразных культов, егип­тян — несметное число богов всех рангов, олицетворявших земные, небесные и человеческие стихии. В этом сонме небо­жителей был и живой бог, именуемый фараоном. Подданные так почитали его, что избегали даже произносить имя того, кто выше любой живой сущности. Придворные же предпочитали обозначать фараона безличным Оно. Само выражение «доло­жить царю» уже в эпоху Древнего царства заменилось офици­альным «довести до Их сведения».

Было множество и других имен, которыми осторожный приближенный пользовался, чтобы назвать своего божествен­ного владыку.

Но все это вовсе не означало, что фараон вел почти небесную жизнь. Правитель в Египетском царстве был вовсе не затворни­ком, а очень деятельным человеком. Он объезжал провинции, наказывал или поощрял наместников, руководил строитель­ством общественных зданий. В случае войны сам возглавлял пе­редовой отряд и сражался рядом с простыми солдатами. Таким, к примеру, был Рамзес II Великий, талантливый полководец древ­ности и беспримерно отважный воин.

Что касается дворцовой обстановки, то в ней правитель чув­ствовал себя не хуже, чем другие восточные монархи. В его рас­поряжении имелся немалый штат вельмож, в чьи обязанности входило соблюдение всех правительственных ритуалов. Несмот­ря на сравнительно простой туалет царя, целая армия изготови­телей париков, смотрителей ларцов с косметикой, сандальных мастеров, парфюмеров, хранителей гардероба толпилась в поко­ях фараона, ожидая высочайшего повеления.

При этом правитель вовсе не вел жизнь расточительного де­спота, какую можно было встретить при мамелюках в мусуль­манском Египте. Это был вполне образованный и просвещенный монарх, принимавший министров, инженеров, номархов про­винций для обсуждения положения в стране. Беседы касались видов на будущие урожаи, пополнения запасов воды, расшире­ния оросительных систем (это было крайне важно для страны). Ежедневно фараон обязан был прочитывать множество доку­ментов и отправлять послания начальникам работ на Синайском полуострове или на берегу Красного моря. После окончания ра­боты в царской канцелярии отправлялся осматривать постройки, обсуждая с главным архитектором план устройства поместий или усыпальниц. Так владыка мог царствовать десятки лет, если, конечно, не случался заговор, после чего бразды правления брал в свои руки либо сам заговорщик, либо наместник, назначенный еще при жизни фараона.

Смерть фараона считалась для египтян величайшим бедстви­ем, и они в течение девяноста дней оплакивали своего власте­лина. Отныне он возводился в божественный сан, но уже за пределами земного бытия. Истинный смысл дальнейших при­готовлений по увековечению божественного правителя можно понять, исходя из религиозных воззрений египтян. Нет, не из их мифологии и не из жреческих догматов, а из того представ­ления, которое лежало в основе религии: человек после смерти продолжает свой жизненный путь в царстве бессмертия. В этом «антиподе» земли и неба, заселенном умершими существами, может существовать лишь тот, кого снабдили всем необходимым. Под «всем необходимым» подразумевалось абсолютно все, чем покойник пользовался при жизни — жилище, пища, средства передвижения, знаки царской власти и т. д. А для того чтобы удовлетворять все эти потребности, ему необходимы слуги, рабы, предметы первой необходимости.

Среди этих, несомненно, важных предписаний по сохранению физического и духовного облика фараона выделялось одно, но самое главное — надо было сохранить невредимым тело, обез­опасив его от всяких посторонних воздействий. В этом случае душа умершего, которая покидала плоть, могла, свободно пере­двигаясь в пространстве, в любое Время вновь соединиться с те­лом, точно так же, как и дух-хранитель продолжал жить, сообщая в дальнейшем покойнику необходимую силу.

Вот эти представления и породили два деяния: мумифици­рование тел и постройку вначале пирамид, а затем гробниц, кото­рые призваны были служить защитой для захороненных в них мумий.

То, что не египтяне изобрели способ бальзамирования и му­мифицирования тел, особого удивления вызывать не должно. Великие народы ушедших цивилизаций и до жрецов Нила умели это делать, причем гораздо лучше. В тайных тибетских склепах до сих пор сохраняются величественные мумии самых ранних рас человечества, когда жители Земли, по преданию, достигали 5—6-метрового роста.

Кто же научил египтян искусству бальзамирования? Возмож­но, атланты или лемурийцы, передавшие в наследство богоцарям Египта многие секреты математических, астрономических и ме­дицинских знаний. А те, в свою очередь, посвятили в тайну мис­терий уже жрецов, сохранявших всю сокровищницу наследствен­ной мудрости.

Само слово «mumija», или «mumijai», — арабского происхож­дения, в данном случае обозначает то ли асфальт, то ли вар, то ли еще какое-то природное вещество, которое находили в скалах. «Смесью смолы и мирра» назвал мумию арабский путешествен­ник. Еще в XVI и XVII веках в Европе мумии можно было найти повсюду, и даже в XIX ст. аптекари рекомендовали «мумию» как хорошее средство для лечения переломов и ран. Сегодня мы под мумией понимаем труп, сохраненный от разложения, пропитан­ный особыми смесями, секрет составления которых особо охра­нялся. Впрочем, исчерпывающее описание процесса мумифика­ции не найдено до сих пор. Вероятно, это искусство неоднократно изменялось на протяжении столетий. Скажем, ученые давно об­ратили внимание на то, что мемфисские мумии, самые древние и высохшие чуть ли не до черноты, очень хрупкие, а более поздние, фиванские, желтоватого цвета, с матовым блеском, нередко гибки. Скорее всего, существовали разные способы бальзамирования.