– Чтобы собаки не лаяли… сволочь, – скрипнула зубами Софья.

Варя постучала. За дверью послышался скулеж, тявканье и звуки ударов.

– Дрянь! – от злости кинулась на дверь Варя и принялась долбить ее кулаками.

– Открывайте! – грозно рыкнула Таня. – Сейчас все разнесем! Всех соседей перебудим!

Это, видимо, испугало, потому что дверь открылась. Перед подругами стояла женщина, весьма неопрятная на вид, с очень неприятным лицом, с кукишем из грязных волос на макушке.

– Отдай собаку, жаба! – ринулась на нее Варя.

– Да пошла ты. Пошла вон, говорю, – не испугалась хозяйка и постаралась захлопнуть дверь. Но не тут-то было, Софья резко рванула руку на себя. Дверь распахнулась, однако… войти было невозможно. Теперь возле орущей хозяйки стоял мужик, в изрядном подпитии, с осоловелым взглядом, поигрывая молотком в руках.

– Пусти их, я им бошки расколочу! – дико заорал он. – Пусти!

И он бы расколотил. Совершенно точно расколотил бы. Именно с такими глазами и убивают. Варька на минутку представила, что вот это убожище с молотком на ее Сеню.

– А-а-а! – заверещала она так, как не кричала никогда в жизни. – Щщас тут всех на уши поставлю! Вызывайте милицию!!! Убива-а-а-ают!

Хозяйка оторопела. Такого она не ожидала.

– Не орать! Цыть, дура! Щас зайдешь. Пущу, но только тебя одну, ясно? Дети у меня спят, – рявкнула она. – А вы тут стойте! – повернулась она к остальным. А то вапче никого не пущу!

– Да мы тебе тут такой карнавал устроим! – начала было Таня, однако Маша ее остановила.

– Тихо, Тань… Иди, Варя, и помни, мы тут.

Варю впустили в прихожую. В квартире стояла страшная вонь.

– Сеня, Сеня! – позвала Варя.

Собаки залаяли, но Сеня не отозвался. В прихожей одна на другой стояли несколько клеток, в которых сидели собаки. Вот красавец дог скрючился в маленькой клетке, он стоял на полусогнутых, выпрямиться не мог. А еще какие-то маленькие собачки… и еще вон породистые… рядом с клетками – лыжная палка. Ясно… это для успокоения… Бедные собаки…

– Ты в музее, что ли?! – рявкнула на Варю Лошакова. – Где твой пес? Забирай на хрен!

– Где мой пес?! – уставилась на нее Варя. – Голден… Золотистый ретривер… Где он? Куда ты его дела? Сегодня тебе его мужик продал. Где он?

– А ну пошла отсель! – выскочила из комнаты пьяная бабка, размахивая какой-то железякой. – Угроблю на хрен, все одно ничо мне не будет!

В одной из комнат друг к другу жались еще маленькие дети. Двое. Надо же, в этом кошмаре еще и дети живут!

– Дай-ка я! – рвался мужик. – Дай вдарю!!

Варя не помнила, как вылетела из квартиры. Сени там не было.

Они ехали домой и молчали. Говорить было не о чем. И все же… камера четко показывала, что Георгий продал Сеню этой Лошаковой. А в ее квартире его не было.

– Может, она его уже успела продать, а? – повернулась к Варе Таня. – Варь, слышь чего… Сене, наверное, повезло, его купили очень хорошие люди. Правда.

Варька только хлюпала носом и старалась не реветь в голос. И никак не могла себя простить – ну почему? Как она могла доверить Сеню чужому человеку?

Уже совсем поздно разъехались по домам.

В комнате было пусто. Совсем пусто и тихо, как в склепе. Варька бухнулась на диван. И, как привет от Сени, из-под подушки выкатился мячик. Небольшой, красный с желтыми и синими полосками…

– Сенька… я знаю, ты сейчас обо мне думаешь. Я тоже…

Чтобы окончательно не раскиснуть, Варя включила компьютер.

На форуме кипели страсти. Все, кто был, а сегодня было очень много форумчан, все просто метали молнии от ненависти.

«Девочки, недавно у Лошаковой выкупили кане-корсо, – писала Марина. – Хозяева нарадоваться не могли. Только одно смущало: пес был вялый, слишком вялый. Через день собака умерла. Вскрытие показало, что начисто были отбиты все внутренние органы».

«Тварь! – писал неизвестный Студент. – Ну неужели у вас там некому ей по башке надавать? Переломали бы все руки, охота бы отпала! Жалко, что я с Нижнего Новгорода!»

«А то ей по башке не стучали! У нее как семь жизней! Ни фига не делается!»

Варя читала и даже не утирала слез. Хоть бы только Сеню уже успели продать. Хоть бы к хорошим людям!

«Там у нее дог сидит, – написала она. – В маленькой клетке. Скрюченный такой. И декорашки, кажется. Больше ничего не увидела. Бабка кинулась на меня и полудурок с молотком».