Как видим, прохладные и настороженные отношения москвичей и петербуржцев друг к другу за триста лет совместного существования двух столиц ничуть не изменились.

— Почему петербуржцы не болеют СПИДом?

— Потому что в Москве их никто не любит.

Эти отношения уходят в глубину истории. Напомним, что уже сам факт неожиданного появления Петербурга на исторической карте русского государства явился непростительным вызовом патриархальной стареющей Москве. Нежданное дитя взбалмошного государя заявило о себе так громко, что моментально вывело первопрестольную из полудремотного состояния азиатской невозмутимости. Ожила и засуетилась многодумная боярская оппозиция молодому и непостижимому царю. Уже тогда вольные или невольные эмиссары Москвы закладывали прочный фундамент трехвекового противостояния двух столиц. Страшное проклятие «Петербургу быть пусту!» именно тогда приобрело законченную пословичную форму и стало первым вызовом Москвы юному Петербургу. С тех пор арсенал московской и петербургской фразеологии пополнился множеством пословиц и поговорок — почетными следами боевой брани на полях непримиримых словесных дуэлей. Вот далеко не полный арсенал ядовитых стрел, которыми любезно обменялись Петербург и Москва за триста лет своего соседства: «Питер — голова, Москва — сердце»; «Петербург — это мозг, Москва — это чрево»; «Питер — кормило, Москва — корм»; «Новгород — отец, Киев — мать, Москва — сердце, Петербург — голова»; «Москва — сердце России, Питер — ум, а Нижний Новгород — тугой карман»; «Москва от сердца, Петербург от головы»; «Отольются Москве невские слезки»; «При упоминании о Северной столице у членов правительства меняются лица»; «По ком промахнется Москва, по тому попадет Питер»; «В Москве сруб срубят, в Питер стружки летят»; «Славна Москва калачами, Петербург — усачами»; «Москва невестится, Петербург женихается»; «Москва — девичья, Петербург — прихожая»; «Москва — матушка, Петербург — отец»; «Москва матушка, а Петербург — батюшка»; «В Москве место красит человека, в Петербурге человек — место»; «Москва женского рода, Петербург — мужского».

Не отставал от фразеологии и другой боевой жанр городского фольклора — анекдот.

В трамвай входит дама. Молодой человек уступает ей место.

— Вы ленинградец? — спрашивает дама.

— Да. Но как вы узнали?

— Москвич бы не уступил.

— А вы москвичка?

— Да. Но как вы узнали?

— А вы не сказали спасибо.

Судя по тексту, сюжет разворачивается в вагоне ленинградского трамвая. А вот что происходит в это время в Москве:

В московском метро.

— Простите, вы случайно не петербуржец?

— Нет.

— А может, у вас родственники в Петербурге?

— Нет.

— Друзья?

— Нет.

— Сослуживцы?

— Нет.

— Так сойди с моей ноги, козел!

Подлинной находкой для московского фольклора стало присвоение определенными средствами массовой информации Петербургу сомнительного звания «криминальной столицы России». На Петербург посыпалось одно обвинение за другим. В выборе средств не стеснялись. Использовался любой повод, будь то празднование 300-летия города, спортивный чемпионат или проведение в нем саммита «Большой восьмерки».

По Петербургу мчится на бешеной скорости «мерседес». Гаишники пытаются его остановить — безрезультатно. Наконец расставляют «ежей», зажимают водителя, вытаскивают, распластывают по асфальту. Он изумленно спрашивает:

— Мужики, вы что?

— Ты с какой скоростью ехал?

— Триста.

— Да ты соображаешь?

— А что, у вас же на въезде в город висит знак «Петербург — 300».

– А чего это так много милиции было в Санкт-Петербурге? — Чтобы члены саммита «Большой восьмерки» порядок не нарушали.

Телефонный звонок.

— Алло! Добрый день. Это вас из Петербурга беспокоят.

— Ну зачем же так сразу наезжать?! Может быть, можно договориться?

Настоящим подарком для московских острословов стал скандал с кражей художественных ценностей из Эрмитажа, случившейся летом 2006 г. Казалось, все триста лет Москва только и ждала этого счастливого дня, чтобы наконец расквитаться с заносчивым Питером.

Останавливается поезд. Из него выходит женщина с большим чемоданом. Подходит местный мужчина.

— А вы сами откуда будете?

— Из Петербурга.

Мужчина, подозрительно глядя на чемодан:

— Из Эрмитажа?

Петербуржцы, понятно, в долгу не остались. Тема дружбы двух городов получила свое дальнейшее развитие. Извлекается из небытия старое уничижительное прозвище москвичей — москаль.

Приезжает москаль в Петербург. Долго восхищается архитектурой и белыми ночами. Рассказывает, что очень понравились фонтаны Петергофа. Его спрашивают:

— Скажите, а в Москве есть какие-нибудь дворцово-парковые ансамбли?

— В смысле?

— Вот у нас Петергоф, Стрельна, Ораниенбаум, Царское Село, Павловск, Гатчина… А у вас?

Москаль долго думает и наконец неуверенно произносит:

— Ну, Барвиха…

Петербургский галантерейный магазин неподалеку от Московского вокзала. Москаль, приехавший в Петербург, обращается к продавцу:

— Товарищ, скажите, у вас кассеты для бритвы «жилет-слалом» есть?

— Нет, — отвечает продавец.

Москаль уходит.

— Почему ты сказал, что у нас кассет для «жилета» нет, ведь у нас их навалом? — спросил у продавца его коллега.