Потом на экране возник известный российский обозреватель, которому обычно доверяют комментировать самые важные международные события.

С приятной и отчасти злорадной ехидцей он что-то такое сказал о сговоре определенных сил с другими, тоже определенными силами, которые нет нужды называть, ибо их и без того все знают. Панику следует оставить как раз этим силам, рассчитывающим на деструкцию и дестабилизацию, сказал комментатор, а мы должны сохранять спокойствие.

Этого златоуста сменили сразу двое, разделенные на экране чертой, они вели диалог. Один был из США, второй наш. Оба говорили о том, что фондовые индексы имеют значения, соответствующие не ожидаемым на сегодня, а пятничным. Курсы валют тоже именно такие, какими были в пятницу. Как это получилось, никто не понимает, но оба экономиста сходились на том, что нас ждет очередная волна кризиса.

Слушая это, Илья и Владя не выключали телефоны, прижимая их к ушам.

— Ты чувствуешь? — спросил Владя. — Они все говорят вокруг и около, но никто не сказал, какое, блин, сегодня число, в конце-то концов! День какой?

— В телевизоре и без того обозначается.

— Обозначается, да, но они почему молчат?!

Выступали и еще какие-то специалисты, был даже священник, который объявил, что все во власти Божьей и происходящее следует принимать как Его волю.

— Он бы лучше сказал, на работу нам идти или нет! — сказал Владя.

Это был и для Ильи важный вопрос. Не пойдешь, сославшись на то, что пятницы после субботы не бывает, а другие возьмут и пойдут. А технолога нет. Будет повод у Столпцова-старшего привязаться. Да и Анатолий, молодожен, не упустит возможности уесть бывшего соперника. Хотя вряд ли он сегодня на работе.

Минутку! Но если сегодня все-таки пятница, утро, тогда Анатолий еще не молодожен! Они только готовятся пожениться! И значит, возможно, еще не все потеряно!

— Лучше все-таки пойти, — решил Илья. — На всякий случай. Мало ли. Да и вообще, там народ будет, вместе как-нибудь разберемся.

— Разве что, — согласился Владя. — Я пока один плюс точно знаю.

— Какой?

— А такой, что после вчерашнего у меня голова должна раскалываться, я же себя знаю. Мучаюсь всегда. А сейчас — ничего.

— Почему? — рассеянно спросил Илья, думая о своем, то есть об Анастасии.

— А потому что утром в пятницу у меня голова не болела!

Илья торопливо одевался, а сам гадал: что с Анастасией? Она тоже проснулась в пятницу? Значит — не с Анатолием? Не в супружеской постели? Одна?

Эта мысль омывала его сердце радостью.

Анастасия действительно проснулась одна и не в супружеской постели, а у себя дома, в любимой своей спальне. У нее их было две: на втором этаже и на третьем, в мансарде, под большим окном, вделанным в наклонную крышу, через которое в ясную погоду можно видеть звезды.

Сейчас, конечно, никаких звезд не было видно — рассвело.

Но почему она вообще здесь?

Они с Анатолием должны находиться, как и прошлой ночью, после первого дня свадьбы, в его доме, построенном Анатолию отцом, — двухэтажный особнячок умеренных размеров, но вполне просторный и с современным дизайном: без этих всяких башенок, завитушек, но и без лишнего стекла и бетона. Дом благородно простой, дышащий при этом солидностью и долговечием.

Ничего не понимая, Анастасия встала и умылась, чтобы освежить глаза: вдруг все изменится?

Ничего не изменилось.

Она взяла трубку радиотелефона (таких трубок от одной базы в доме было пять) и нажала на кнопку «2». Это цифра мамы Ольги Егоровны. «1» — папа, «3» — горничная тетя Люба, «4» — Григорий Павлович Стельный, мужчина, отвечающий за все техническое в доме и гараж, — обычно он готовил машину Анастасии к выезду, «5» — охранник в будке у ворот. Мама ответила сразу:

— Проснулась, Настенька?

— Я-то проснулась, но почему…

— Сейчас зайду, — торопливо сказала Ольга Егоровна.

И через минуту вошла в спальню.

— Ты только не волнуйся, доченька, — сказала она, хотя лицо у самой пылало красными пятнами. — Но как-то так получается, что сегодня у нас опять пятница, пятое. Папа в администрацию уехал, чтобы разобраться, а я…

Ольга Егоровна села на стул и, не сдержавшись, заплакала.

— А я не знаю, что делать. И ведь чувствовала, что это добром не кончится!

— Что?

— Да всё. Свадьба в том числе.

— Это почему же свадьба добром не кончиться должна? — обиделась Анастасия. — Потому что Анатолий тебе не нравится?

— Мне-то Анатолий нравится, — слукавила Ольга Егоровна, — я просто боюсь, что он тебе не подходит. Если подумать?

— Я его люблю без всяких «если подумать», — твердо сказала Анастасия. — И больше к этому не возвращаемся. Нет, но если пятница, то что тогда? Опять в загс ехать и опять свадьба, что ли?

— Зачем? С другой стороны… Понимаешь, Настюша, по телевизору говорят, что это аномалия. Что все должно вернуться. Но когда, никто не знает. Поэтому по всем каналам советуют поступать так, как будто ничего не произошло.