Это было похоже на выстрел. Дыхание Аннелизе перехватило, будто ее тело прошила насквозь пуля. В нее никогда никто не стрелял, но именно так она представляла себе пулевое ранение: внезапная боль и слабость, из раны хлещет кровь, пространство вокруг сужается, и ты проваливаешься в звенящую черноту. Как Бет могла сказать такое? Так дочь считает, что это Аннелизе, она одна во всем виновата. Эдвард ушел, бросил ее, неужели Бет этого не понимает? А может, отец сказал Бет, что она сама его оттолкнула? При мысли о том, что мог наговорить Эдвард, желая обелить себя в глазах дочери, Аннелизе почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Ей пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы не зарыдать. Нет, взмолилась она, только не сейчас, когда Бет поделилась с ней своей изумительной новостью.

— Я так рада за вас обоих, — сказала Аннелизе. — Это потрясающе. Я люблю тебя, дорогая, ты будешь чудесной матерью.

— Спасибо. — И словно по волшебству сердитое выражение исчезло с лица Бет. Теперь она улыбалась безмятежной, счастливой улыбкой.

Бет и в детстве была точно такой же: настроение у нее менялось молниеносно. Этим она разительно отличалась от матери. Аннелизе всегда завидовала способности дочери мгновенно забывать об огорчениях. Казалось, Бет говорит себе: «Раз это так ужасно, не буду об этом думать, лучше подумаю о чем-нибудь приятном».

— Маркус, я очень рада за вас. — Аннелизе растроганно обняла дочь, стараясь изо всех сил не упасть в обморок: ноги у нее подгибались.

Бет ждет ребенка, какая замечательная новость. Но к радостному волнению перемешивалась боль. Бет поспешила обвинить во всем мать, она сердито набросилась на нее и даже не додумала, как страдает Аннелизе. Ничего, любовь будущего внука или внучки сумеет ее исцелить.

— Спасибо, Аннелизе, — с гордостью проговорил Маркус. — Это здорово, хоть и немного страшно.

— Мне не сразу удалось забеременеть, мы ждали этого погод, совсем было отчаялись, решили обратиться к врачам, и тут-то это и случилось! Мне сделали УЗИ, снимки у меня с собой, — возбужденной скороговоркой выпалила Бет.

Будущие родители с волнением принялись рассматривать снимки. Аннелизе обняла дочь за талию и нежно погладила ее по животу. Как давно мечтала она услышать эту новость, и надо было этому случиться именно сегодня.

«Скоро и Бет узнает, что такое материнская любовь. Это и великое счастье, и горькая мука, — думала Аннелизе. — Правда, когда твой ребенок еще крошка, такое трудно себе представить».

— Мне очень жаль, дорогая, — мягко сказала она, уступая многолетней привычке заботиться прежде всего о дочери. — Жаль, что тебе пришлось узнать о нас с твоим отцом именно сегодня, но постарайся об этом забыть. Все это уже не имеет значения, важно теперь другое. — Она ласково коснулась живота Бет. — В тебе зреет новая жизнь, и я безумно рада за вас с Маркусом, давай думать только о малыше. Знаешь, может, это даже к лучшему, что мыс твоим папой расстались. — Аннелизе осталась верна себе. Она всегда старалась избегать острых углов ради Бет. Вот и теперь попыталась представить свой разрыв с Эдвардом как нечто несущественное, и, похоже, Бет это понравилось.

— Надеюсь, ты права, мама, — живо откликнулась она. — Не понимаю, что творится у папы в голове. — Бет нерешительно замолчала. — Мы можем об этом не говорить, если ты не хочешь. Прости, что накричала на тебя. Но сначала история с Лили, а потом еще и это… Мне не терпелось выложить вам новости, я хотела вас обрадовать, торжественно объявить, что у вас будет внук или внучка.

— Вот и забудь обо всем остальном, — торопливо проговорила Аннелизе, — со временем все уладится. Сейчас главное — ребенок.

Бет мечтательно улыбнулась:

— Мы так волнуемся. Ты сможешь приехать и пожить с нами, когда родится малыш? Боюсь, мне придется нелегко, я ведь совсем не умею обращаться с младенцами. Некоторым из моих подруг повезло: у них есть старшие братья и сестры. А я единственный ребенок, откуда мне знать, как это делается? Надеюсь, я все же научусь, — рассмеялась она. — И еще не знаю, как лучше сказать Иззи. Я ведь понятия не имею, хочет она детей или нет и есть ли в ее жизни мужчина. — Бет вздохнула и покачала головой. — Думаю, у нее все же кто-то есть. В письмах она упоминала о каком-то парне, но слишком неопределенно, расплывчато, и я не стала допытываться.

— Она мне ничего такого не говорила, — удивленно заметила Аннелизе и тут же поймала себя на мысли, что и сама не бросилась немедленно к телефону делиться с племянницей новостями об Эдварде, хотя в последние дни часто разговаривала с Иззи.

— Возможно, она боялась говорить тебе или бабуле, потому что вы тут же завели бы разговор о свадьбе, а в наши дни это не принято, — криво усмехнулась Бет.

«Да, — угрюмо подумала про себя Аннелизе, — это на меня похоже. Я просто живая реклама счастливого брака».