5) Г. Соловьев отрицает, что он «переложил взгляды г. Скабичевского на Помяловского [12] ». Ему кажется темным смысл моей фразы, кончающейся словами: «точнее по поводу романов последнего», и рекомендует мне (на страницах «Биржевых ведомостей») обратиться к статье Н. Благовещенского [13] о Помяловском, прибавляя, что в таком случае я «открыл бы нечто для себя неожиданное».

Г. Соловьев умышленно не желает вникнуть в смысл всей фразы; цитируя ее, он не приводит ее конца, где сказано, что я имею в виду два романа Помяловского – «Молотов» и «Мещанское счастье». О характеристике личности г. Помяловского я не говорю.

Действительно, г. Соловьев и г. Скабичевский – оба для характеристики личности Помяловского пользовались общим источником. Действительно, касаясь плана романа Помяловского – «Брат и сестра», они оба заимствуют дословно место из статьи Благовещенского, не указывая источника ( подчеркиваем, что мы опять имеем дело с «произвольным заимствованием», допущенным г. Соловьевым ; см. с. 296 «Очерков»: «он намеревался изобразить…» и до слов «это дело нашей чести» – ср. статьи Благовещенского, с. X–VIII; сделаны лишь самые незначительные изменения).

По поводу романов «Молотов» и «Мещанское счастье» г. Благовещенский не высказывал того, что высказывает г. Скабичевский, и г. Соловьев мог заимствовать характеристику этих романов только у г. Скабичевского. Против самого факта заимствования характеристики г. Соловьев ничего не возражает.

6) Г. Соловьев старается импонировать ссылками на свою многолетнюю литературную работу. Но как раз его предыдущие труды и навели нас на мысль проверить, насколько самостоятельным исследованием являются его «Очерки». Мы в начале нашего фельетона приводили цитаты из статьи Н.К. Михайловского, указавшего на то, что его трудами г. Соловьев пользуется произвольно в своей брошюре о Л.Н. Толстом, и статьи В.Г. Подарского [14] , указывавшего на плагиат, совершенный г. Соловьевым в статье «Литературное мещанство». Известна также история с брошюрой г. Соловьева о Гегеле [15] .

Со своей стороны отметим один замечательный факт из «долголетней» литературной критики г. Соловьева. В одном из своих ранних произведений, в книге об О.И. Сенковском [16] , г. Соловьев переписал не одну страницу из одного очень старого источника, а именно из предисловия, приложенного к собранию сочинений Сенковского. Ср. с. 45–47 («Библиотеку чтения» он забрал»… и до слов: «вот и все!» и с. XXV–XXVI предисловия к сочинениям Сенковского, где делается характеристика «Библиотеки для чтения»; изменения самые ничтожные). См. также с. 47 («Ни одна статья» и до слов «приписывал свой» – предисловие: ХХVI с. (вставлено две фразы). Смотри также с. 57 («в отделе «критики» и до слов «всего более восхищались» – пр. XXXIV) и т. д. Последнее «заимствованное» место, также без указания источника, приведено и в «Очерках» см. с. 66.

Наконец, нельзя не отметить, что та книга, на которую г. Соловьев ссылается в пятом пункте своего возражения, едва ли может быть названа самостоятельным трудом. Г. Соловьев сознается сам, что он в ней «излагает, компилирует, приводит большую часть первоисточников о Белинском». Характеристика миросозерцания Белинского – та же, что и в «Очерках»; г. Соловьев, в сущности, не резюмирует, а, главным образом, перепечатывает высказанное им в своей книге. И потому наши указания на несамостоятельность мнений г. Соловьева относятся в значительной степени и к этой книге [17] .

8) Г. Соловьев заявляет, что отмеченное мной «заимствование» (на с. 186 его «Очерков») из статьи г. Протопопова – есть корректурная неточность. Он говорит, что это место приведено у него по «форме» на с. 308–309 тех же «Очерков» за исключением лишь нескольких слов , и является концом цитаты, начало которой напечатано на той же 186 с.

Здесь две неточности. Во-первых, данное место не является концом цитаты, а взято из другой части статьи г. Протопопова, не со с. XI, а со с. ХIV. Затем, на с. 308–309 перепечатано «по форме» далеко не все место. Пусть даже в данном случае мы имеем дело с «несчастной» корректурной ошибкой, а не с фактом «забывчивости» [18] г. Соловьева, но все-таки треть цитаты (то есть шесть строчек, а не «несколько слов») остается произвольным заимствованием. Ссылаться же на «двенадцатилетнюю» работу в виду изложенного несколько выше мы считаем совершенно неуместным.

9) Г. Соловьев во втором пункте своих возражений статистическим методом старается доказать «незначительность «своих произвольных «заимствований». Но это очень искусственный стратегический прием. Дело в том, как я указал в фельетоне, форменных плагиатов у г. Соловьева мало (выше мы дополнили список плагиатов), и все время, главным образом, старался выяснить общий характер его критического «творчества». Я доказывал, какими разнообразными путями г. Соловьев пользуется чужим трудом; он списывает здесь дословно пару-другую чужих фраз, там он заимствует чью-нибудь мысль, там излагает своими словами характеристику, сделанную кем-нибудь другим, там он, излагая мнение какого-нибудь критика, частью говорит якобы от себя и частью приводит цитаты для вящего подтверждения «собственных» взглядов. В комбинировании различных родов «заимствований» (заимствований «по форме и не по форме», заимствований, сводящихся к пересказу чужих мыслей и характеристик) и заключается процесс его критического творчества.

Поэтому ряд «форменных» плагиатов, о которых он упоминает во втором пункте своих возражений, мы рассматривали в тесной связи с рядом другого рода «заимствовании».

И совершенно напрасно г. Соловьев отказывается рассмотреть вопрос об «общих» цитатах, то есть цитатах, общих у него с цитатами, приводимыми г. Скабичевским из разных авторов.

Подобный полемический прием позволяет г. Соловьеву не делать возражений по существу против того нейтрального места моего фельетона, где я выясняю, насколько «легко» составил г. Соловьев часть своей характеристики произведений Гончарова, то есть попросту переписавши без нескольких фраз страницу из г. Скабичевского со всеми приведенными на ней цитатами.