Почти бегом юноша вернулся в свой барак. В коридоре его встретила Мара Диза.

— Снова приходил врач. По приказу управляющего.

— Что он сказал?

— То же самое. Два дня, может быть три.

Войдя в комнату, Нейл тяжело опустился на стул. Он доверял Маре, а это сообщение ничего не изменило в его планах. В свертке, полученном от Стовара, находились две металлические трубочки. Вот что стоит рабство в неизвестном мире, такова цена его будущего. А еще — эти трубочки помогут спокойно умереть Милани Ренфо, его матери.

Галюс — порошок, находившийся в трубочке,— нужно высыпать в чашку с горячей водой. Тогда измученная болезнью женщина покинет Диппл и, может быть, снова переживет лучшие дни в своей жизни. Если же тонкая нить, привязывающая ее к этому миру, не оборвется к тому времени, когда она проснется, пригодится вторая трубочка. Милани жила в страхе, отчаянии и боли, а умрет счастливой.

Юноша оглянулся и встретил взгляд Мары.

— Я дам ей это,— он коснулся трубочки,— а если что... ты дашь вторую?

— Разве тебя не будет здесь?

— Я... я улетаю ночью... Мне дали два часа... Ты поклянешься, что останешься с ней до конца? — Он протянул ей пятьдесят кредитов.— Возьми это и поклянись!

— Нейл! — В ее глазах вспыхнули яркие искры,— Ладно, сынок, я поклянусь. Хотя здесь не очень-то пригодились старые боги и духи, не так ли? Я даю клятву, хотя ты мог бы и не просить. А это... это я возьму. Только из-за Вейса! Он должен уйти отсюда... не твоим путем — другим,— Руки женщины конвульсивно сжали пачку кредитов. Нейл почти физически ощутил горькую решимость, исходящую от нее. Вейс Диза имел шанс освободиться от Диппла, если его мать будет сражаться за него.

— Куда ты записался? — спросила она, ставя греть воду.

— На Янус,— ответил юноша.— Не важно куда, лишь бы подальше от Диппла и Корвара.

— Янус,— повторила Мара,— Никогда не слышала о такой планете. Послушай, сынок, ты сегодня ничего не ел. У меня есть немного лепешек для Вейса, но он, наверное, нашел на сегодня работу и не придет.

— Нет. Я улетаю сегодня, помнишь? — Он слабо улыбнулся,— Послушай, Мара, ты посмотри вещи... потом...— Нейл окинул взглядом комнату. В морозильную камеру запрещено брать багаж, так что он ничего не возьмет с собой,— Если тебе что пригодится — бери. Тут мало что осталось. Только...

Он достал ящик, где они хранили документы и немногие ценные вещи. Да, браслеты матери и пояс Дона давно проданы. Нейл быстро просмотрел бумаги. Торговые контракты, которыми они никогда не могут воспользоваться,— их можно уничтожить. Опознавательные диски...

— Отдашь все управляющему... потом. А вот это...— Нейл взвесил на ладони кольцо, принадлежавшее Дону Ренфо.— Продай его и купи цветы... Она любила цветы, деревья... все, что растет.

— Я сделаю, мальчик.

В этом можно было не сомневаться.

От воды уже шел пар. Нейл наполнил чашку и высыпал туда порошок из трубочки. Вдвоем они подняли голову Милани и уговорили женщину проглотить снадобье.

Юноша прижал к своей щеке ее исхудалую руку и вгляделся в слабую улыбку на синеватых губах. На скулах женщины появился легкий румянец, она больше не стонала, а шептала: какие-то слова на незнакомом языке, имена родных и близких. Некоторые были ему знакомы, другие — нет, однако все они принадлежали ее прошлому, в котором он не участвовал. Милани снова была девушкой, жила на своей родной планете с мелководными морями, усеянными кольцами островов, где высокие деревья шелестели под порывами ветра. Все это она добровольно обменяла на жизнь с человеком, называвшим своим домом не планету, а корабль, и отправилась вместе с ним преодолевать расстояния между мирами.

— Будь счастлива.— Нейл отпустил ее руку. Он отдал ей все, что мог,— возвращение в дорогое ей прошлое, где нет забот и печалей безжалостного настоящего.

— Ты еще здесь? Ты — Нейл Ренфо?

В дверях стоял человек в форме агентства. Надсмотрщик, загоняющий рабов на борт ожидающего в космопорту грузового судна.

— Иду.

Ренфо осторожно поправил одеяло и встал. Он вышел из комнаты твердым шагом, не оглядываясь, но у двери Мары остановился и постучал.

— Я ухожу,— сказал он.— Ты присмотришь?

— Присмотрю. Я останусь с ней до конца и сделаю все, как ты хотел. Удачи тебе, сынок.

Но им было ясно, что это пожелание неисполнимо.

Вместе с двумя товарищами по несчастью юноша в последний раз спустился по знакомой лестнице, стараясь ни о чем не думать или, по крайней мере, думать о том, что Милани покинула Диппл, уйдя другим путем, неизмеримо более приятным.

В секции обработки Нейл покорно подчинился процедуре, которая должна была сделать из живого человека беспомощный груз. Он взял с собой в морозный сон только память о слабой улыбке, которую увидел на губах матери.