Так куда же мы свой путь вершим: к расширению сознания, к осознанию Любви духовной, то есть к Богу, или уходим от Него и от Нее?

«Ты - сам себе Цель, и чем ближе к ней будешь, тем очевиднее будет твой Путь и его Смысл» (СП. Семенов, Санкт-Петербург).

«Человеческое предназначение есть следующее: исполниться в качестве Человека. Стать Человеком». (М.К. Мамордашвили)*

Стать ближе к Человеку, а значит, и к Богу, как к Вселенской любви, как к духовному началу Вселенной, своей любовью связующему всех нас в единое целое. В этом сотворчестве с Любовью, даруемом нам свыше, мы почти как боги, также творим мир, усиливая вдыхаемую любовь на выдохе.

ЧЕЛОВЕК

Проживая индивидуальный и культурологический контекст природы, Человек пытается постичь умом и сердцем самого себя. А поскольку «Все есть все» (см. приложение 2) или, как сказал Анаксагор: «Все есть во всем», то он каждый день является сам себе через природу, через слова, порожденные им в других, через состояния других, через посеянное и взращенное в детях, через отражение в спутнике жизни своих состоянии, слов и поступков. Через все, приходящее к нему, даруется право увидеть себя со стороны, осознав, оценить, и по совести признав, принять себя таким, как есть, и покаяться, чтобы стать таким, каким он хочет или таким, как его задумал Бог.

Мир подобен куполу: он отражает то, что Вы говорите под ним, и отвечает Вам теми же самыми словами. Таков и закон действия: «что Вы посеете, то и пожнете». Человек сам есть жатва содеянного и помысленного им, но и мир тоже его жатва. Не только поступки, но и мысли, которые мы допускаем о себе и о мире, творят Человека и Мир, мир внутренний и внешний, мир видимый и невидимый.

Пожиная в мире, как в зеркале, свое отражение. Человек восклицает: «Откуда это в другом?» Забывая, что раз «все есть во всем», то и в другом человеке есть все, есть все состояния от любви до ненависти. Кто же, как не мы, вызываем в других эти резонансные состояния? А вызвав, возмущаемся, не признавая в них себя? Свое порождение, свое продолжение? Вызвав, начинаем бороться с ними, как со своими детьми, настаивая на отождествлении поступка, слова и мысли с истинным отношением к нам, с истинным выражением сущности данного человека. В результате другой Человек может, по нашей вине, отождествиться с содеянным и либо возгордиться, творя добро, либо опечалиться, творя зло: Не наше дело указывать другому на его несовершенства, облекаемые конфликтными словами. Конечно, более сильный человек стерпит нас и не ответит. А более слабый бумерангом ответит нам, отразив нас. Наше дело - не другого винить, не оправдываться самому: «А он первый начал...». Наше дело - первому остановиться, если хватит сил. Или хотя бы признать, что дыма без огня не бывает, и спросить себя: «Что во мне вызвало в нем такое безобразие? Что я буду делать в следующий раз, чтобы это не повторилось, чтобы я не провоцировал хотя бы самых любимых? Как мне их полюбить так, чтобы хватило сил отражать их ненависть любовью? Спасибо за проявленное во мне!».

Когда слушающий наполнится такими же силами любви, он так же сумеет ответить любовью и с любовью. Это его дело, а не наше. Наше - терпеть. И, как говорят китайцы, «что на темноту пенять, лучше свечу зажечь».

Проходит немало дней, а может быть, и немало жизней, пока начнет Человек замечать темноту самого себя и свет других, качнет благодарить всех и корить себя, благодарить Всевышнего. Поэтому, видимо, для Серафима Саровского каждый человек - это радость. И встреча с каждым - это радость. И всем при встрече он дарил ее, говоря: «Радость моя!» И добавлял: «Христос воскресе!» - думая о воскрешении лучшего в каждом, о воскрешении божественного в человеке, о воскрешении Христа в сердце человеческом. Аминь!

«Я есть все, и во мне есть все». Я - развернутая Вселенная. Я же - свернутая. Человек - это все. Поэтому кто какими глазами посмотрит на него, тот то и увидит.

Не для того ли дана нам жизнь, чтобы мы познали; Человека в его полноте, целостности, в его развернутости во Вселенную и свернутое Вселенной до нас, до людей, до Человека?!

Все люди по-своему открывали все в человеке, задумываясь над вечными вопросами бытия и познания: «Что такое человек? Ну хотя бы: кто - Я? Что я за явление?.. Что другие думают о человеке? Что Человек; думает о Человеке.

Этому вопросу всегда предшествует вопрос о месте рождения, о мире, в который он пришел: «Где я? Куда я попал? Что Человек думает о Мире?» Для того чтобы впоследствии спросить: «Кто думает о Мире?» Отвечая на этот вопрос. Человек скачала стремится стать таким, как все, отождествиться со своими сверстниками, родителями. Теперь, ища ответ на следующий вечный вопрос жизни: «Что из того, что я присвоил, мое, а что надо отбросить?», - Человек старается через ощущение осознать свои присвоения, отнестись к ним в других, как к своим. Недаром говорят: «Общение - это путешествие в глубь себя» (П. Лайвлу). Но сначала это путешествие во внешний мир проявленного и порожденного, где мы встречаемся с продолжением наших внутренних состояний и поступков. И только после искреннего признания связи внутреннего мира с внешним начинается истинное погружение в глубь себя, накопление знаний о себе. Кто к чему готов, тот то и увидит, кто какими глазами посмотрит на другого, послушает его, тот настолько и узрит в другом себя, тот настолько и начнет замечать соринку в своих глазах, затычку в своих ушах. кривинку в своих ногах.

«Люди видят то, что готовы видеть» (Эмерсон). Люди слышат то, что готовы слышать.

Люди видят не потому, что смотрят, а потому что думают.

Люди слышат не потому, что слушают, а потому что думают!

Не верь ушам своим! Не верь глазам своим! Они видят только преграды. Смотреть - значит понимать.

Р.Бах

«Самое главное для глаз не видимо» (А. де Сент-Экзюпери). Самое главное - неслышимо. Ибо истинно слушаем и смотрим мы сердцем своим, постигая мир невидимый через видимый, узнавая в Человека во всеми во всех высказываниях великих мира сего о мире. То, что великие думали о мире, они думали и о человеке, как о части мира.

Анаксагор сказал бы тогда: «Человек есть во всем, и значит, и в каждом человеке все люди связаны друг с другом».

Сэнь Цань сказал бы: «Человек во всем и все в человеке, а значит, человек есть продолжение всех людей, а все люди есть проекция одного человека».

Гераклит бы сказал: «Из всего Человек, и из Человека все образуется». Значит все* порождает людей, а не только всё порождают люди.

Тютчев бы добавил: «Весь мир отражается во мне, и я отражаюсь во всем мире».

Слово Божье: «Я стану многим», а значит и человеком. Человек - подобие Божие.