Воздух по-прежнему разрывали синие молнии. Чудовище теперь достигло первого ряда колонн. Оно рвалось и шарахалось, из разинутой пасти капала пена. Усмей покрепче прижала к груди амулет Гунноры и поскорее прошла следом за Вел.

Когда Вел подошла к столу, Хейл уже сидел там. Лицо его было жутко искажено гримасой злобы и ненависти, зубы оскалены. Заметив их приближение, он быстро схватил рукоять ножа и лезвием ткнул себе в ладонь. Раненую руку он вытянул над столом, чтобы кровь стекала в кубок. Но Вел сделала какой-то неуловимый жест, и рана мгновенно закрылась, так что в кубок попало не больше двух капель крови.

— Нет, Хейл, — тихо сказала Вел, и ее чистый голос каким-то образом перекрыл и рев чудища, и все еще звучавшее в глубине комнаты пение. — Даже твоя кровь не вызовет…

— Ты не смеешь мне приказывать! — закричал Хейл. — Я, Хейл, Мастер.

Вел покачала головой.

— Ты стал Мастером только благодаря нашей беспечности. Твой час минул, Хейл, — и, не поворачивая головы, тихо сказала, обращаясь к Усмей: — Выпусти змею!

Усмей, словно заранее зная, что надо делать, подняла руку. Браслет снова ожил. Змея распрямилась, прыгнула и оказалась прямо на раскрытой ладони Вел. И тут же гордо обвилась вокруг ее запястья.

Хейл рванулся вперед, словно хотел поймать змейку, но опоздал.

— А теперь, — Вел вытянула вперед руку. Головка змеи угрожающе раскачивалась, светлые глазки ярко блестели.

Но последнего слова уже не потребовалось. В комнате раздался такой гул и грохот, что Усмей в ужасе зажала уши руками.

Кубок на столе закружился в каком-то диком танце. Хейл с криком бросился ловить его. Тут нож выпал из его руки и повис в воздухе, словно дразнил. Хейл тянулся к нему, забыв про все остальное, но нож, играя, уклонялся от его жадных пальцев.

Усмей заметила, что синие вспышки прекратились и в монотонном пении послышалось торжество.

Кубок и нож заманили Хейла далеко от стола, почти до самых разрушенных колонн. Там он пришел в себя, словно освободился от их чар. Он внезапно остановился в напряженной сосредоточенности, как воин, готовый прыгнуть на врага.

— Довольно! — закричал он, отмахиваясь от пляшущего перед глазами кубка, и, мягко повернувшись, шагнул к столу с таким решительным видом, что Усмей невольно попятилась. Но на этот раз он схватил не магическое оружие, а куски дикого янтаря.

— Есть! Есть! — неистово закричал он и, сжимая янтарь, бросился к лестнице.

Никто и не собирался его удерживать. Вел снова подошла к столу мага. Там все так же стоял кубок и лежал нож, словно и не они только что летали по всей комнате. Вел протянула над столом руку со змейкой и смотрела на все это внимательно и задумчиво, словно пытаясь вспомнить что-то важное. Потом, точно приняв какое-то решение, она обернулась к мужчине.

Песня стала затихать. Усмей тоже оглянулась. Светящаяся решетка медленно тускнела в воздухе. Чудище протопало на лестницу и скрылось. Вел подошла к мужчине.

— Оставь! Его разум закрыт. И мы давно знали, что здесь может быть только один конец.

Он опустил руку и кивнул.

— Что же, он сам сделал выбор. Вот пусть и пожинает то, что посеял.

Но Вел слушала его рассеянно и продолжала внимательно оглядывать комнату.

— Здесь есть еще какая-то сила, — неожиданно произнесла она. — Неужели ты не чувствуешь, Брок?

Он замолчал и поднял голову, словно принюхиваясь.

— Она! — вдруг заявил он и первый раз за все время взглянул на Усмей.

Вел тоже посмотрела на нее.

— Она могла носить змею, значит, она не была пособницей Хейла. Хейл работал со смертью и с жизнью в смерти, а я чувствую здесь светлую силу жизни. Ты носишь какой-нибудь амулет, девушка?

Усмей разжала руку и показала свой амулет. Вел пристально поглядела на него и удовлетворенно кивнула.

— Давненько этого знака не видели в Кейте. Покровительство Ратоны… Так вот что хотел добавить Хейл к своему могуществу!

Усмей наконец смогла заговорить.

— Но он не отобрал его у меня, хотя и мог бы…

Вел улыбнулась.

— Такие вещи, несущие в себе силу, нельзя отнять, иначе они обернутся против тебя же. Их можно только получить в подарок. Ратона не шутит…

— Я никогда не слышала такого имени. У нас эту вещь зовут амулетом Гунноры.

— Разве дело в имени? — спросила Вел. — Есть вечные силы, и как бы их не называли, они остаются все те же. Я знаю этот символ, как знак власти Ратоны. Когда-то в старину она не захотела помочь нам, хоть и не отказала в покровительстве. И если Хейл надеялся использовать ее силы…