— Может, сейчас происходит что-то необычное там, куда мы не можем заглянуть.

— А может, это Небесный Пес отряхивается от блох. Лиза, пока рано о чем-либо говорить.

Она удрученно кивнула, заводя машину в гараж дома, где жила, — бетонной башни, словно пересаженной сюда из Майами. Здесь, на закрытой подземной парковке, ничто не напоминало о происходящем снаружи, разве что пара пылинок в неподвижном воздухе. Лиза вставила свою карточку в прорезь кодового замка лифта.

— Ну, вот и все, — сказала она.

«Пока все, а дальше — кто знает», — подумал Турк.

Лиза подобрала ему халат размером побольше, чтобы он смог его натянуть, и предложила постирать одежду — вдруг остатки пыли на ней все-таки ядовиты. Потом настал ее черед отправиться в душ. Когда она принялась мыть голову, вокруг сливного отверстия образовалась серая лужица.

Дурное предзнаменование, подумала она. Может, пепел так и не прекратит падать, пока не погребет под собой весь Порт-Магеллан, как Помпею. Она стояла под душем, пока в слив не потекла чистая вода.

За то время, что она была в ванной, дважды выключался свет.

Электросеть в Порт-Магеллане была до сих пор довольно допотопной. Наверняка трансформаторам немного нужно, чтобы выйти из строя. Она попыталась представить себе, что будет, если «шторм» — как это назвали по телевизору — продлится еще день, два или больше. Погрузившийся в темноту город. Спасательные корабли ООН, прибывающие в гавань. Солдаты, эвакуирующие выживших… Лучше о таком не думать.

Она надела свежую рубашку и джинсы и вернулась к Турку. Свет пока горел. В ее старом фланелевом халате Турк выглядел очень сконфуженным и чертовски привлекательным.

До смешного длинные ноги, в шрамах — следствие жизни, которую он вел до того, как стал пилотом в «Эранджи».

Он рассказывал, что прежде был моряком торгового флота, а первым его местом работы в Новом Свете стал трубопровод «Арамко» [6] . Большие, сильные, натруженные руки.

Он осматривался вокруг с таким видом, что это заставило Лизу взглянуть новыми глазами на свое жилище.

Широкое окно, выходящее на восток, плазменная панель, небольшая коллекция книг и дисков. Что он думает, глядя на все это? Жилье классом повыше, должно быть, того, что он называл «мой трейлер». Немного подчеркнуто домашнее — слишком бросающаяся в глаза копия северо-американского быта, — хотя ей самой оно казалось все еще немного чужим и необжитым. Сюда она перевезла все свои вещи после разрыва с Брайаном.

Но таких тем пока касаться не стоило. Турк смотрел местный новостной канал. В Порт-Магеллане существовали три ежедневные газеты и всего один канал новостей — под надзором безлично-мультикультурного консультативного совета. Он вещал на пятнадцати языках — и ни на одном, как правило, никогда не бывало ничего интересного. Но сегодня ему было чем заняться. Съемочная группа отправилась в гущу событий — снимать репортажи на осыпаемых пеплом улицах. Тем временем двое комментаторов зачитывали сообщения и прогнозы управлений Временного Правительства.

— Сделай погромче, — попросила Лиза.

Переключаясь с десятого на португальский и обратно, они посмотрели репортаж о переполненном автобусе туристов, отчаявшихся добраться до своего круизного лайнера. Из-за загрязненной атмосферы качество сигнала было хуже некуда, а связь с судами то и дело прерывалась. Лаборатории Геофизического надзора проводили экспресс-анализы пепла, но результаты пока не объявлялись. Впрочем, комментаторы утверждали, что он не представляет серьезной опасности для здоровья, если не считать возможных обострений легочных заболеваний. Делались неуверенные предположения о связи пепла с ежегодным метеоритным дождем, но ни подтвердить, ни объяснить этого никто не мог. Самое лучшее, что могли пока посоветовать эксперты, — это закрыть в домах окна и двери и ждать.

Все дальнейшее повторяло уже сказанное. Лиза и без репортеров понимала, что жизнь в городе постепенно замирает. Обычного ночного шума не слышалось, не считая завывания сирен экстренных служб.

Турк выключил звук и сказал:

— Моя одежда, наверное, уже готова.

Он подошел к встроенной стиральной машине, достал уже высушенные футболку и джинсы и отправился в ванную переодеваться. Там, на озере, он вел себя куда менее церемонно. Как и Лиза, впрочем.

Она постелила ему на диване. Потом спросила:

— Как насчет стаканчика на ночь?

Он не возражал.

Сходив на кухню, она разлила по стаканам все, что было в початой бутылке белого вина. Турк раздвинул жалюзи и, стоя, вглядывался в темноту. За окном ветер нес все прибывающий поток пепла. Даже в помещении слегка чувствовался его сернистый запах.

— Похоже на диатомовый грунт, — сказал Турк, принимая у нее стакан.

— На что?

— На планктон. Такие мельчайшие морские организмы. Когда они умирают, их панцири оседают на дно, образуя что-то вроде ила. Если поглядеть на него под микроскопом, то видны детали его строения — все эти звезды, шипы и тому подобное.