— Хорошая... новость! — должно быть для его матери и тети это большое облегчение. Скай стало стыдно, что она на мгновение испытала замешательство, хоть это и была непроизвольная реакция, вызванная страхом расставания с Джаррой.

— Мама приедет в Сидней, и мы вместе полетим домой.

— Да, — промолвила она, внутренне цепенея. — Что ж... — она изобразила лучезарную улыбку, — мне было хорошо с тобой, Джарра.

— Я постараюсь приехать сюда при первой же возможности.

Приедет ли? Или забудет о ней, запишет в свой донжуанский кондуит как очередной приятный эпизод в жизни и кончит на том? Он ведь не предложил познакомить ее с матерью.

— Я знаю, ты очень занята, ангажирована на много недель вперед, — произнес Джарра и замолчал. Скай не спешила заполнить паузу, опасаясь, что не сумеет сдержать дрожь в голосе, и тогда он добавил: — Но постарайся скучать по мне хоть немного, ладно?

Она будет скучать ужасно. Чтобы не разразиться унизительными слезами, Скай отчаянным усилием воли заставила себя принять невозмутимый вид.

Джарра взял в ладони ее лицо и прижался лбом.

— Я позвоню.

— Меня может не оказаться дома. — Голос, слава Богу, не дрожит. — У меня фотосъемки и...

— Знаю. Но я буду пытаться застать тебя. Ты ведь хочешь, чтобы я поддерживал связь?

— Конечно! — может он все-таки не намерен окончательно расстаться с ней.

— Вот и хорошо. — Джарра крепко обнял ее и поцеловал.

Утром в день отъезда он поцеловал ее в последний раз. С сияющими глазами, безмолвная, она едва не задыхалась от счастья и щемящей тоски.

— Я должен идти, — наконец пробормотал он, продолжая нежно теребить ее губы своими. — Не забывай меня.

— Тебе пора, — напомнила Скай, с трудом заставив себя отстраниться от его губ.

Он вздохнул, на мгновение прижался к ней щекой.

— Это была просто сказка, Скай. Как же я не хочу уезжать.

Не поддаваясь искушению броситься к нему на шею, она лишь слабо улыбнулась.

— У каждого из нас своя жизнь.

Джарра едва заметно кивнул, отступил к двери, не отрывая от нее глаз, ощупью нашел ручку.

— До встречи, надеюсь, скорой.

Он опять прислал ей цветы — дорогой букет из роз, источающих чудесный аромат. Она поставила их в вазу на одном из столиков у дивана. Маленькая комната мгновенно наполнилась благоуханием. Каждый раз, входя в гостиную, она вспоминала Джарру, его жаркий торс, скользящий по ее телу, удивительно мягкие волосы, теплые требовательные губы...

Теперь она почти постоянно пребывала в состоянии какого-то беспокойного напряжения, и, когда он позвонил, при звуке его голоса по телу разлилась обжигающая волна — отголосок исступленного финала их любовных утех.

— Чем занимаешься? — спросила она.

— Привожу в порядок технику, делаю ворота. Работаю. Это помогает.

— Помогает?

— Не думать о тебе... — его голос зазвучал глуше, стал более чувственным. — О близости с тобой. Я по ночам даже спать не могу, только и вспоминаю, как это было.

— Это хорошо, — тихо промолвила Скай, радуясь тому, что не одна она страдает.

— Хорошо? — тихо рассмеялся Джарра. — Маленькая садистка.

— Ничего подобного, — возразила девушка.

— Не садистка?

— Не маленькая. У меня рост пять футов десять дюймов — это когда я без обуви, в одних чулках. — Не очень высокая для модели, но маленькой ее еще никто не называл.

— Мм. В чулках, — озорно хмыкнул Джарра. — Ты их носишь?

— Неужели ты фетишист?

— А ты испытай меня как-нибудь, тогда и узнаешь, — расхохотался Джарра.

Скай улыбнулась. Он ведь все равно не видит ее улыбки.

— Твои цветы — чудо.

— Рад, что они тебе понравились. Я видел тебя в телевизионной рекламе, о которой ты упоминала. Тебя там представили не в лучшем свете.

— Не в лучшем?

— В жизни ты еще прекраснее. Особенно во плоти.

— Спасибо.

— Тем не менее видеть тебя хотя бы по телевизору все же лучше, чем ничего.

Слушая его голос, она рисовала в воображении его темные волнистые волосы, твердые линии красиво очерченного рта, жгучий блеск его глаз, когда он смотрел на нее, давая понять, что страстно желает ее.

Джарра повесил трубку, а она еще долго ходила по квартире с глупой мечтательной улыбкой на лице.

Скай твердо пообещала себе не сидеть каждый вечер дома в ожидании звонка от Джарры. Кроме работы, требующей большой отдачи, у нее еще были друзья, которыми она пренебрегала в последнее время. Да и от светской жизни нельзя было отказываться. Инстинкт самосохранения подсказывал ей необходимость искать удовольствий в своем привычном кругу. Ведь Джарра ни словом, ни поступками никогда не намекал, что намерен занять постоянное место в ее жизни.